Я выхватил осиновый кол и вонзил его сбоку под ребро. Из груди Джейн вырвался вскрик. Немедля, я вернул кол и вогнал его в живот. Нечисть, в какую обратилась Джейн отпрянула, зашипев. Я толкнул ее в грудь. Она споткнулась об валявшийся на холодной земле камень и приземлилась на пятую точку. Надо сказать, пятая точка у нее была очень хорошенькой.
Я прыгнул на нее с колом наготове и сел сверху, придавив своим весом ее к земле. Джейн яростно билась, сопротивлялась, шипела. Ее когти царапали мне лицо, раздирали одежду, клыки цокали, в надежде оторвать кусок плоти. Я зажал осиновый кол обеими руками, замахнулся и со всей силы вогнал его в сердце.
Попытки сопротивления прекратились. Джейн забилась в предсмертных конвульсиях. На ее алых губах застыла кровавая пена. Я налег рукой на кол, вгоняя его глубже. Джейнзамерла. Ее красные глаза закатились. Она харкнула накопившейся во рту кровавой пеной прямо на меня и более не двигалась. Из ее груди торчал деревянный конец осинового кола…
Ничто и никогда в жизни не отнимало у меня столько сил, сколько отняла эта короткая схватка…
В бессилии я слез с распростертой на земле Джейн и лег слева от нее на спину. Мое сердце учащенно билось. Дыхание никак не могло стабилизироваться. Грудь то и дело вздымалась вверх и опускалась вниз. Одежда прилипла к телу от пота. На лице я ощущал липкие капли крови.
Немного придя в себя, я приподнялся на локтях. Взглянул на покойницу. К Джейнтине вернулся ее прежний прелестный вид. Кожа приобрела вновь живой румяный оттенок. Губы из алло-красных стали светло-розовыми. Она выглядела, как живая. Но теперь это было всего лишь тело. Из которого только что изгнали темную сущность.
Возможно тогда, я и предотвратил много бед, виновницей которых могла стать обращенная в вампира Джейн, но это в своем соотношении со всем остальным стало лишь ложкой меда в бочке дегтя, в какой вскоре утонул наш городок.
Я нашел в себе силы подняться. Наклонился и вытащил из груди окровавленный осиновый кол. Руки у меня дрожали. Я едва мог контролировать движения пальцев.
Зло существует. И я столкнулся с ним лицом к лицу в эту зловещую ночь.
– Покойся с миром, Джейн.
Я затолкал в рот девушки три головки чеснока, какие нашел в погребе и доволок ее тело до склепа. С трудом, мне удалось положить ее обратно в гроб и задвинуть тяжелое каменное надгробие, навсегда лишившее Джейнтину дневного света.