– Как тебе это удается?
– Что?
– Не включай дурака, Джеймс. Я знаю, какой ты умный. Не прокатит.
Мы пересекли просторный холл школы и вышли на улицу.
– Послушай, Патрик. Не знаю, что ты себе надумал, вообразил, как говорится: у кого, что болит, он о том и говорит, но с мисс Харкер меня ничего не связывает. – мы остановились. – Не нужно раздувать на пустом месте пузырь. – я положил руку ему на плечо. – Лучше скажи, как сам?
– У меня днюха в субботу, помнишь?
– О, спасибо, что напомнил. Я и забыл. – усмехнулся я.
– Короче, хочу устроить тусовку у себя на хате. Придешь?
– Кого еще позовешь?
– Да, несколько ребят из школы, пара друзей из города. – махнул рукой Патрик. – Все свои.
– С удовольствием присоединюсь. – улыбнулся я, горячо пожимая Патрику руку. – Тогда до субботы, дружище.
– Давай, чувак. – Патрик отдал мне честь и пулей полетел прочь от школы.
Я проводил его взглядом и пошел своей дорогой. Патрик всегда был придурковатым и чудным. За это все его любили. Пусть он и был круглым двоечником и лютым бездельником, которого все учители грозились исключить. За исключением Каролайн. Она никогда и никому не делала замечаний. А просто ставила соответствующую оценку. Холодный профессионализм. Вот чего не хватало нынешнему поколению учителей. А бури эмоций и криков было хоть отбавляй. Однако, о нас говорят наши поступки, а не слова…
18
Сгущались сумерки. Город окутало одеяло тумана. Я сидел в кресле, поглядывал в окно и перетирал в руках осиновый кол. Каждое прикосновение к обагренному кровью дереву вызывало у меня вспышки воспоминаний и образов.
Вот, я взношу над собой кол, под моим телом сопротивляется и бьется в агонии Джейн… а точнее нечисть, в какую ее обратила Каролайн.
Кол пронзает ей сердце…