– Они все могут хорошо заработать.
Корнелия фыркает:
– Могут. Но я думаю, дело в другом.
Ханна игнорирует последнее замечание, больше интересуясь практической стороной вопроса.
– А почему не продать здесь? Гильдии нет, и эти негодяи вытворяют что вздумается: столько сахара мешают с мукой, мелом и бог знает чем еще! Пекарям и кондитерам на улице Булочников и Нес хороший сахар совсем бы не помешал.
Арнуд громко чертыхается, наконец справившись с противнем.
Ханна идет за прилавок и возвращается с небольшим свертком.
– Угощайтесь!
Нелла, смущаясь под ее жалостливым взглядом, разворачивает бумагу и обнаруживает внутри жареный шарик, обвалянный в сахаре и корице.
– Спасибо. – Она вновь переводит взгляд на Арнуда, который разжигает печь, и притворяется, что ее внимание полностью поглощено тучным кондитером.
– Ханна, по-моему, опять началось, – шепчет Корнелия.
– В прошлый раз ты не могла сказать наверняка.
– Знаю, но…
– Ничего не поделаешь, Незабудка. Будь тише воды ниже травы, как нас учили.
– Хан, если бы только…
– Ш-ш, вот, возьми. Остатки.
Нелла оборачивается и едва успевает заметить, как из рук Ханны в карман Корнелии быстро переходит какой-то кулек.
– Мне пора, – встает Корнелия. – Нам еще надо на Калверстрат.
Она делает ударение на последнем слове, и по ее лицу пробегает тень.
Ханна сжимает ей руку.
– Пни ту дверь и за меня! Мои пять минут закончились, надо помочь Арнуду. Такой грохот, что можно подумать, он там броню кует!
Они вновь оказываются на улице, и Корнелия прибавляет шаг.
– Кто эта Ханна? Почему она называет тебя Незабудкой? И зачем пинать какую-то дверь?
Корнелия угрюмо молчит. Разговор с Ханной неожиданно нагнал на нее уныние.
Калверстрат – длинная оживленная торговая улица в стороне от канала. Чего тут только нет: лавки граверов, красильные мастерские, галантереи, аптеки. Скот здесь не продают, но от лошадиного навоза исходит терпкий мясной запах.
– Корнелия, что случилось?
– Ничего, моя госпожа, – печально отвечает та.
Нелла уже заметила дом с солнцем. Маленькое светило вырезано на каменной плите, вделанной в кирпичную кладку, и покрашено в золотой цвет. Настоящее небесное тело, нисшедшее на землю: от сияющей орбиты тянутся яркие каменные лучи. Высоко, не достать… Внизу девиз: «Все, что вокруг, мы считаем игрушкой».
– «И потому остаемся детьми», – мечтательно заканчивает Корнелия. – Сто лет не слышала эту поговорку!