Навстречу «нежданным гостям» из будки в явном недоумении выскочили заспанные караульные. Лейтенантик, проверявший у Зорина с Олейниковым документы, подбежал к руководящему возведением заграждений обер-лейтенанту, козырнул, обменялся с ним парой фраз и тотчас вернулся к Зорину.
– Что случилось? – с волнением спросил майор.
– Народная палата ГДР приняла решение о запрете свободного перемещения между Восточным и Западным Берлином. Возводится инженерно-оборудованная государственная граница. Говорят, с нашим руководством согласовано.
Зорин нервно взглянул на Олейникова:
– Что же мне теперь с этим американцем делать-то? Ему домой надо.
– Не знаю, товарищ майор, – пожал плечами лейтенантик, возвращая документы. – Приказано никого не пускать.
– Так, может, давай этого, – Зорин махнул в сторону Олейникова, – последнего, пропустим, а?
– Не могу, товарищ майор, – извиняясь, развел руками лейтенантик. – Вон тот, обер ихний, наблюдает – потом все начальству настучит. Утром, говорит, инструкции будут: пускать – не пускать, кого и как.
Зорин чертыхнулся:
– Могли б предупредить…
– Чего-то не хочется мне тут до утра прохлаждаться, – шепнул ему Олейников, когда лейтенант отошел в сторону. – Будут – не будут пускать, хрен его знает. А меня там, надеюсь, уже томительно ждут, и опаздывать на романтическое свидание не очень-то красиво.
– Может, Павлу Михайловичу позвонить? – брякнул Зорин и осекся, сам поняв глупость своего предложения.
– Знаешь что… – оглянулся по сторонам Олейников, – ты тут машину постереги, а я по нужде отлучусь.
– В смысле? – не поняв, мотнул головой Зорин.
– На атасе постой! – с улыбкой пояснил Олейников. – Согласно анамнезу.
Олейников распахнул дверцу и, поймав на себе подозрительный взгляд немецкого обер-лейтенанта, демонстративно расстегнул ширинку и направился к кустам у реки.
* * *
– Я прождал его полчаса, – взволнованно докладывал Зорин, вернувшись в кафе к Плужникову, – он так и не появился из кустов. Я даже сам пошел по его следам, как бы по нужде…
– Черт! – стукнул кулаком по столу генерал. – Мне же сказали: до утра время есть.
– Товарищ генерал, – выглянул из подсобки Клюев, – звонят из нашей комендатуры: граница с Западным Берлином перекрыта.
– Вовремя звонят! – саркастически заметил Плужников.
– Говорят, немцы поторопились, – виновато, словно боясь, что гнев генерала перекинется на него, сообщил Клюев, – на несколько часов раньше перекрыли.