Физику у нас преподавала Лидия Иосифовна, или как её называли ученики «Коробочка». Была у неё общая тетрадка, по преданию, принадлежавшая одному из бывших учеников. Из этой тетрадки она и давала нам задачи; в тетрадке имелись и решения. Всё что не соответствовало тетрадке, считалось заведомо ошибочным.
Однако Лидия Иосифовна была умным человеком и скоро догадалась, что физику я знаю и решать умею. Поэтому спорить со мной не спорила, а с колов перешла на пятёрки, которые ставила, уже не задумываясь.
А вот с учителем математики Фолей Львовичем пришлось-таки повоевать. Во-первых, он не пожелал смириться с тем, что я не готовлю домашних заданий. Вот почему перед его уроком я их всякий раз спешно списывал. Если же с какой-либо задачей никто из наших отличников не справился, то я тут же на переменке в срочном порядке её решал. В противном случае мог получить пару.
И выглядело это так. Заходит Фоля Львович в класс, здоровается и спрашивает:
– Все решили домашнее задание?
А класс ему этаким недружным хором отвечает: никто: мол, не решил…
– Ну, а ты, Глушаков, решил? – учитель обращается уже персонально ко мне.
– Тоже не решил, – говорю я, напирая на слово «тоже».
– Давай дневник. Два, – подводит итог недолгому разбирательству Фоля Львович.
И спрашивал меня тоже провокационно. Например, вызовет к доске и требует доказать лемму № 3. Я интересуюсь: мол, скажите, что за лемма, и я вам её в два счёта докажу. А он опять своё – № 3. Я прошу формулировку, а он – доказательства, я снова – формулировку, а он – доказательства.
Этак мы не понимали друг друга…
Зато когда начинался новый материал, я отводил душу. Ещё только сформулирует Фоля Львович теорему, с которой собирается нас познакомить, а у меня уже доказательство созрело. Тяну руку – позвольте я докажу. Выходил и доказывал.
Контрольные задания по математике мне давались персонально – на листочке, мне и Валерке Буйлову, отличнику из параллельного класса, победителю республиканской олимпиады по химии. Нам с Валеркой – что-нибудь из вузовских конкурсных заданий. А прочим – три варианта. Так, я свои задачки решу, и скорее-скорее решение трёх прочих вариантов по классу распространяю.
Ну, а за двойки свои отыгрывался тем, что постоянно подлавливал Фолю Львовича на всякой неточности или ошибке. Не очень-то ему это нравилось. Однажды во время перемены сидел он за столом своим, сидел и вдруг обратился ко мне: мол, за что ты меня так не любишь? И видя, что я в ответ благоразумно помалкиваю, добавил уже с некоторой лирической интонацией в голосе: