– А перевод?
– В переводе есть хотя бы элементы творчества. Конечно, переводчик связан авторским текстом, не может отклониться от него, но у него обязанность преподнести текст так, чтобы он был понятен иноязычному читателю, воспринят им без подстрочных разъяснений; мысли и выражения не были кальками с исходного языка. Честно говоря, я над этим серьезно не думала, не уверена, что говорю понятно.
– Нет, нет, мне ваши утверждения понятны, хотя я тоже никогда не думал над этим. Но последнее время пытался обойтись без внешнего редактора, использовать только корректора. И не с целью экономии, мне не нравилось, что редактор пытается изменить мой стиль. Видите, уже претендую на собственный стиль, хотя у меня тексты совершенно разноплановые.
– Вы так и не представились… Возможно, я что-то читала из ваших книг. Я же принадлежу к тем, кто не только редактирует и переводит; иногда, вернее часто, читаю совершенно другие книги.
– Не думаю, что вам попадались мои опусы. Они издавались малыми тиражами. А в последнее время предпочитаю электронный формат. Хотя, конечно, очень приятно раскрыть книгу, вдохнуть ее аромат, то есть запах бумаги и краски. Я не о аромате текста. Впрочем, мы уже подъезжаем к Сиене. Пройдемся по центральной площади? Мне она нравится своей несуразностью. Вы были в Сиене?
– Нет, не доводилось. К сожалению, нет времени.
– Ладно, объедем, не станем заезжать. Я ведь немного джентльмен – мнение дамы для меня важно.
– Джентльмен? Вы даже не представились, хотя я вам намекала об этом и о себе рассказала многое.
– Простите, ради Бога! Оплошал. Владимир Рожкофф, шестьдесят восемь лет, вдов, хотя я, кажется, об этом упоминал. Живу одиноко, так как скверный характер, не работаю, в обычном смысле этого слова, вроде обеспечен. Уже говорил, что живу в Париже. Даже не знаю, что еще сказать.
– Странная фамилия… русская или польская?
– Русская. Два «ф» добавил уже в Европе.
– Так интересно… у меня нет русских знакомых. Французский у вас очень чистый. И вы сразу заметили, что я не итальянка и не англичанка.
– Ну, это легко было заметить.
– Почему?
– Кроме Парижа мне пришлось пожить и в Англии, и в Италии. А память у меня на звуки и картинки жизни хорошая.
– Еще более интересно. Может быть, расскажете вашу историю?
– Не думаю, что моя история интересна. Тем более, что мы подъезжаем к Монтериджони. Смотрите, какая красота!