На что патриарх с кислым выражением на лице ответил:
– Видите ли, Роман Кирсанович, мой человек летел для того, чтобы предъявить роду Астрахановых ультиматум. Дело в том, что им удалось захватить в плен одного моего родственника. Если бы его не выдали с соответствующей компенсацией морального ущерба, Засекиным пришлось бы начать против них войну. Но, похоже, у Астрахановых нашлись еще какие-то враги, которые безо всяких формальностей, скорее всего, руками наемников расправились с верхушкой графского рода. Теперь ищи ветра в поле. Впрочем, отныне этот случай в юрисдикции имперских следственных органов. Жаль Ивана, но ничего с этим не поделать.
– Так это того парня, что недавно предъявил претензии на княжеский титул и по праву крови получил его. Во всех московских салонах только об этом и судачат.
– И что болтают? – встрепенулся князь.
– Всякое, Ваше Сиятельство. Однако я не какая-нибудь языкастая кумушка, пересказывать всякую ерунду не намерен.
– Ну и правильно, – кивнул Лев Григорьевич.
Он хотел еще что-то добавить, но в этот момент в дверь комнаты постучались. На пороге неожиданно появился Кузенков Прохор Ксенофонтович и с поклоном обратился к присутствующим:
– Ваши Сиятельства, ужин подан, извольте пожаловать к столу.
По внутреннему распорядку, установленному патриархом, приглашать к застолью входит в обязанности мажордома или кого-то еще из слуг помельче рангом. Коль на их месте в настоящий момент его личный секретарь, значит, для этого имеются весьма и весьма веские основания. Без намека на удивление князь лишь поинтересовался ровным голосом:
– Еще что-нибудь, Прохор Ксенофонтович?
На что тот подошел к столу и негромко доложил:
– Тут в одном важном документе, вроде бы ошибочка, Ваше Сиятельство. – С этими словами он передал патриарху папку в кожаном переплете.
Открыв её, князь обнаружил там всего один листок бумаги стандартного писчего формата, на котором аккуратным почерком Кузенкова было выведено:
Ваше Сиятельство, Иван Игнатович Засекин-Силаев только что прошел регистрацию на девятнадцатичасовой рейс Москва – Тобольск. Наши действия?
Удивлению князя не было предела. Все-таки ему удалось ничем его не выдать охвативших его эмоций. Захлопнув папку, он вернул её секретарю со словами:
– Согласен, Прохор Ксенофонтович, в представленном вами документе имеются определенные шероховатости. Однако оставим пока все как есть. К более детальному обсуждению данного вопроса вернемся позже.