Мама хотела было что-то сказать, но передумала и отвернулась от Вики, уставившись в стену. Её плечи опустились, как будто у неё вдруг закончились все жизненные силы. Вике даже показалось, что она сейчас расплачется. Но этого, конечно же, не случилось – мама всегда была полна энергии, непобедимой силой, перед которой отступали многие. Вика скорее поверила бы в слёзы отца, чем матери.
– Как вы меня все достали, – тихо и непривычно спокойно произнесла мама, не отводя взгляда от стены. Вике стало не по себе, она тронула маму за плечо, осторожно заглянула ей в лицо.
– Мам? Что-то случилось?
Будто опомнившись, мама встрепенулась и вскочила со стула, сбрасывая с плеча викину руку.
– Делай, что хочешь! Нет, спроси у отца. Пусть он с вами обеими разбирается!
И одарив напоследок Вику ещё одним грозным взглядом, мама вышла из кухни.
Вика была настолько уверена в том, что мама её в очередной раз никуда не отпустит, что даже не сразу поняла, что добилась желаемого. Уговорить папу было проще простого.
Но почему мама вдруг решила переложить ответственность на него? Обычно в таких вопросах она была категорична и не обращалась к мужу за советом. Размышляя над непривычным поведением мамы, Вика тоже покинула кухню.
Неужели этот день настал? Наконец-то мама её отпустила!
***
Вероника откинула волосы назад и наклонилась к Вике так близко, что она почувствовала, как губы подруги коснулись её уха, но даже так ей пришлось перекрикивать музыку.
– Поверить не могу, что тебя отпустили! Это точно надо отметить!
Вика, улыбаясь в ответ, подняла свой коктейль, и они с Вероникой чокнулись, отмечая её маленькую победу.
– Где там Юлька застряла? – Вероника оглянулась, ища в толпе подругу. – Пошла в туалет и пропала как обычно, вот копуша.
Они рассмеялись. Вика снова чувствовала себя счастливой, хотя по сути всё это было лишь приятной мелочью. В клубе она и так уже была, просто мама об этом не знала, думая, что они сидят дома у Вероники и смотрят ужастики до утра. Но почему-то сейчас, когда она пришла сюда, получив «официальное» разрешение родителей, всё ощущалось совсем по-другому, и она чувствовала себя непривычно взрослой. И ей очень нравилось это чувство свободы и самостоятельности, которое можно испытать только в восемнадцать-двадцать лет, когда тебе уже доступны все взрослые развлечения, но ты ещё свободен от тяжкого груза ответственности.