Мои небольшие накопления помогли решить этот вопрос. Теперь нужно было устраиваться на работу. Лёша деньгами не помогал, но и развода не давал. Мои попытки встретиться с ним и поговорить заканчивались ничем.
«Сходи на приём к командиру части. Пожалуйся на него. Быстро всё заплатит!» – пыталась советовать мне подруга. Но я не хотела. Отчасти ещё и потому, что уже была знакома с командиром части. И чувствовала его внимание в свою сторону.
Поэтому я съехала из нашей гарнизонной квартиры в комнату, которую нашла в городе.
Вскоре устроилась на работу. Рабочей на хлебокомбинат. А затем заочно поступила в институт.
Об этом периоде моей жизни рассказывать особо нечего, слишком мало цветных деталей. Я много работала и очень уставала. А ещё – всё менялось. Каждый день. На комбинате стали задерживать зарплату, и я уволилась. Пошла торговать на рынок. Это было время сплошных рынков. Нехватка и дефицит товара, такие обычные для нас в советские времена, сменились изобилием китайско-турецкого производства.
Я торговала в открытой палатке. С утра до вечера на улице. Зимой и летом. Спасал только тулуп, который получил муж на службе, и который он почему-то оставил после ухода.
Да, с Лёшей мы развелись. Спустя четыре года. Ему понадобился этот развод, поскольку его новая подруга была уже глубоко беременна.
Мы встретились в зале суда, как совсем чужие люди. Лёша ушёл из армии и занялся коммерцией. У него был небольшой магазинчик, где продавалась всякая всячина. Без формы он показался мне маленьким и каким-то совсем юным. На мгновение почему-то стало не по себе, в сердце поднялась боль и обида. Но тогда я сумела быстро справиться с нахлынувшими эмоциями, смогла отпустить прошлое уже насовсем. Мы и правда были разными. Просто чужими людьми. Единственное, чего я не могла понять, так это почему он совсем не общается с сыном. Не интересуется его успехами, не пытается встретиться.
Этот вопрос до сих пор не даёт мне покоя. Я не спросила его об этом во время нашей последней встречи. И теперь уже не спрошу. Поздно. Лёши больше нет.
В моей личной жизни тоже был провал. Вернее, у меня был мужчина. Я даже не знаю, как его назвать. Любовник? Покровитель? Спонсор? Армянин по имени Нарек. Он был старшим на нашем рынке. Заприметил меня сразу, хотя я намеренно старалась одеваться скромно, косметикой не пользовалась и вела себя тихо.