Влезая в темный проход (пацан сразу за Антоном для конспирации опустил заслонку), парень не стал включать свет – зрение оборотня и так ему позволяло хорошо ориентироваться в темноте, скинул одежду. Ух… Холодно же как, зараза! Сыростью пахнет и… мышами. Парня передернуло, и он поспешил быстрее перекинуться, прежде чем отправиться вглубь храма, как ему предварительно рассказал мальчишка. Однако через два поворота оказалось, что торжествовать рано. Антон уперся в такую же магическую стену, как и Кир до этого. Бреши в ней не нашлось, так что пришлось возвращаться несолоно хлебавши. Что бы там ведьма ни прятала в развалинах храма, делала она это очень хорошо.
На улице уже смеркалось, но парнишка как ни странно, его дождался. Антон не удержался и высказал удивление по этому поводу.
– А куда я уйду, раз ты там? – развел руками проводник. – А вдруг не сможешь заслонку открыть? Я ж не душегубец. Видел призраков?
– Ни черта я не видел, – с искренним сожалением бросил оборотень, отряхивая одежду, когда они выбрались за храмовую стену. – С чего ты вообще взял, что они там есть?
– Ну как же? Место-то проклятое, тут в революцию в алтаре пленных расстреливали, куда же их душам деваться?
– Да это тебе небось дед рассказал, чтобы по подвалам обвалоопасным не лазал.
– Ну и дед, – обиженно резюмировал пацан, – ток про это весь поселок знает. А что тебе не встретились, так не с меня спрос. Зато этот, с коттеджей, которого я перед тобой водил, видел.
– От страха много что примерещится. И часто ты сюда народ таскаешь?
– Эх, если бы, – отмахнулся пацан. – За эту неделю ты второй.
– А тот как выглядел? – Антону отчего-то подумалось: а вдруг и первый турист был неслучайный.
– Да как… Как ты. Из коттеджных. Он на дискотеки несколько раз приходил, – глаза у пацана неожиданно загорелись. – Накинешь еще сотку, покажу тебе его в клубе, по рукам?
Антон усмехнулся деловой хватке мальца, но подставленную ему грязную ладонь хлопнул.
– Как зовут-то тебя, бизнесмен?
– Димо́ном. А тебя?
– А меня не зовут, – хмыкнул оборотень, направляясь в сторону гостиницы. – Я сам прихожу.
С площади Антон поспешил в гостиницу. Однако, сам не зная, как, оказался снова у дома с заляпанным зеленым забором. Неловко было перед Лидой, что он ушел вот так, по-английски. С ее матушки станется не только не передать, что парень попрощался, но и наврать про него с три короба. Свет горел в нескольких комнатах, значит, позвонить в открытую в звонок – опять нарваться на неприятные разборки.