– А что ты так расстроился? Ты же сам говорил мне, что мы братья. Отец твой далеко отсюда. А с пальмами я не дружу. Может быть, ничего страшного и не произошло, а?
– Может быть. – задумчиво протянул Марше.
– Да что происходит в самом деле? Объяснишь, быть может?
– Понимаешь, мой отец был прав, назвав тебя нашим братом. Это не поддается объяснению с точки зрения традиционной науки, но это факт. Еще ни одному иностранцу, даже из тех, кто в совершенстве владеют нашим языком и прожили на островах много лет, не удавалось приготовить настоящее махакало. А тебе удалось.
– Слушай, брат. – Я хлопнул его по коленке. – Может, у меня сейчас пигментационые процессы начнутся, и выйду я отсюда совершенно розовым?
– Не знаю, все может быть. – Совершенно серьезно протянул Марше.
– Да ладно тебе, не парься. Скажи лучше, о чем ты думал, когда готовил свой первый в жизни махакало?
– Это нельзя обсуждать ни с кем, кроме отца и пальмы, но так как я нарушил эту традицию, возможно, это и уравновесит мою оплошность. Я думал о войне.
– Отлично. Значит, ты воин. А я, наверное, дипломат или глава благотворительного фонда. Перестань, Марше. Мне не шестнадцать лет, и в данном случае возможны отклонения от традиций.
– Может быть, ты и прав. Скорей всего, прав, ведь ты же старший брат. – Марше улыбнулся.
– Это твой отец? – показал я на портрет, висевший на стене.
– Да, это он.
– Круто.
– Что? – не понял Марше.
– Да всё. Ордена, медали, корона эта, седина на висках. И глаза. Он добрый?
– Добрый, конечно, особенно когда не сердится.
Мы засмеялись.
– Знаешь, брат, ты только не отвечай сразу, ладно?
– Что опять ты про мантру эту?
– Это не мантра была, – немного обиженно сказал Марше. – Поехали в Сиргвидонию. – выпалил он после небольшой паузы.
– В Сиргвидонию? – я начал хохотать. – Жить?
– А что? Не понимая причину моего веселья, продолжал обижаться Марше.
– Принцем? – уже истерично выдавил из себя я, вытирая слезы.
– Ты против?
– Брат! Ты же взрослый, посмотри на меня внимательно. Ну какой я принц? Ну правда. Приеду, конечно, в гости, не вопрос. Но вот так взять и поменять в жизни всё. Я, честно, очень рад, что ты у меня появился, но для меня это так неожиданно. Не обижайся.
– Они все равно будут тебя доставать, – буркнул Марше. – Неужели ты не понимаешь, что теперь они вцепятся в тебя мертвой хваткой. Ты им нужен, ты практически готовый агент влияния. Они будут путать тебя, подставлять, загонять в угол, пока ты не согласишься. Не будет по-другому. Увы.