Гир вдыхал дурманящий воздух, Лия пританцовывала вокруг него с растрепанными каштановыми волосами, держа ловушку наперевес. Ловушкой была длинная палка с веревкой на конце в виде петли. Сделана петля была так, что, потянув за один конец, можно было бы резко сократить петлю, обхватив что-нибудь или кого-нибудь.
– Вон, смотри! – указала Лия пальцем в сторону лысых деревьев. – Смотри, сколько брюхосветов, да еще и жирные такие!
– Эти-то нам и нужны! – согласился Гир, беря в руки стоящие около двери плетеные корзины.
– Давай я понесу, – потянулась было Лия, но Гир неловко заковылял в сторону, тем не менее уворачиваясь от ее пальцев.
– Сам справлюсь, – улыбнулся он, поудобнее усаживая в подмышках и пальцах рук четыре корзинки, в которые как раз бы поместился крупный заяц или откормленная курица. – Пошли, но не шумим, а то еще попадемся.
Через мгновение оба уже шли в сторону ползающих по стволам брюхосветов. Лия вприпрыжку от нетерпения, а Гир – прихрамывая и стараясь не отстать. Все вокруг можно было просмотреть практически как днем. Деревня Пятачок выглядела тихо, но то тут, то там раздавались смешки или приглушенная речь. Разглядеть тех, кто говорил, было затруднительно, так как вся деревня представляла собой огромное количество пней. Каждый огромный пень служил домом для целой семьи, и сейчас над многими жилищами взвивались едва заметные струйки дыма от дотлевающего с вечера очага.
Парочка же пробиралась по протоптанной дорожке от дома Гира, расположившегося на краю деревни, к ярко-желтым огонькам, ползающим по стволам деревьев. Они то присаживались, услышав какое-то волнение поблизости, притаившись за кустами или в высокой траве, то быстро пробегали открытую местность. Даже Гир на деревянной ступне довольно ловко преодолевал просматриваемые со всех сторон участки. Так они, тихо смеясь и прячась, добрались до места охоты, притаившись шагах в пятнадцати от деревьев.
– А вот и добыча! – натужным голосом проговорила Лия, всем своим видом изображая охотника. – Смотри, малец, как гордая и ловкая Лия, именуемая лучшей охотницей на брюхосветов, словит вон тот жирный экземпляр!
С этими словами она медленно пошла к дереву, пригибаясь и неся в руке свою ловушку. Гир со стороны наблюдал, как она подкрадывалась к Святодреву, на котором было не меньше пяти крупных брюхосветов, придающих жизни этим мертвым столбам. Конечно, Гир прекрасно понимал, что Святодревы не мертвы и довольно быстро растут, как и любое дерево в этом месте. Все же при каждом взгляде на серо-белое дерево с десятком ветвей и без единого листочка на них ему представлялся скелет гигантского мертвеца, чей огромный палец выставлялся из-под земли. Впрочем, у брюхосветов не было никаких дурных представлений в их хитиновых головах о деревьях, наоборот, они обожали их, и от того деревня в ночи освещалась пузатыми фонариками по всей окружности, точно стражи стояли с лампами на карауле деревни.