– Ну да, – ответил Утюг, – деду мой прадед подарил, а он был офицером еще при царе, ему их какой- то генерал вручил, за какой- то подвиг.
Утюг явно наслаждался произведенным эффектом.
Андрей перевернул часы и на обратной стороне прочёл гравировку «Адъютанту Цыбулько за преданность и храбрость. Генерал А.И Дутов.»
– Это как? – продолжал Андрей, – советский комсомолец Павлик Уткин, правнук белогвардейца? И почему ты тогда Уткин, а не Цыбулько?
Все смотрели на Утюга.
– Да. у меня дед в Великую Отечественную Прагу освобождал, – оправдывался Утюг, -медаль за отвагу имеет и орден Красной Звезды. У него тоже фамилия Уткин, почему я не знаю, может неродной прадед?
– А на фига ты их в каблуху принёс? – спросил Славка, – ты разве не знаешь, что Кумушкин- чекист и если увидит часики, тебя расстреляют?
– Щас не стреляют, – парировал Утюг, – я их из кармана не достаю.
– Умно! – рассмеялся я, – носить часы, чтобы не смотреть на них.
Мы все рассмеялись, а Утюг засунул часы в карман и отвернулся от нас.
– Чё б вы понимали, – пробубнил он.
– Игорян, пошли к тебе, – обратился Андрей ко мне, – ты ближе всех живешь.
Почему- то на армянский манер меня называли «Игорян».
– Так и ты не далеко, на 50 метров дальше, в соседнем доме, – ответил я.
– У меня бабушка больная, ей покой нужен, – применил свой излюбленный прием Андрей.
Никто ни разу у него дома не был и в прошлом, и в будущем, даже когда бабушка умерла.
Жили они вчетвером: он, брат Сергей и мать, отец погиб несколько лет назад на речке, неудачно нырнул, Андрей не любил эту тему, а мы и не настаивали.
– Ну пойдем, – согласился я, – родаков все равно до вечера не будет.
Мы поднялись на четвертый этаж, зашли в квартиру, Андрей сразу пошёл на кухню, а Шиндл с Утюгом ринулись в зал, они у меня были в первый раз и их очень заинтересовал мой аквариум с тремя золотыми рыбками.
– Ого какие караси! – воскликнул Шиндл.
А «караси» смотрели на него с той стороны стекла и не подозревали, что будет дальше. Я пошёл на кухню к Андрею, а Утюг с Шиндлом остались разглядывать рыбок.
На столе на кухне стояло варенье из дикой земляники в какой-то пиале, в холодильнике была кастрюля с борщом и банка солёных огурцов, греть борщ Андрей не захотел, поэтому достал банку с огурцами и попросил хлеба. Ловко достал один огурчик и аппетитно захрустел. Из зала стал доноситься жизнерадостный смех двух переростков и сразу какая-то тревога посетила меня, я вышел в зал и увидел, как эти два «рыбака» закатали рукава и с детским смехом гоняли моих рыбок по аквариуму, а те, не привыкшие к такому обращению, пучили зенки и носились от этих вурдалаков.