– По какому поводу гуляем? – удивился я.
– Глупый вопрос. Ты меня выручил в трудную минуту, я не знаю, чем тебя отблагодарить, поэтому приглашаю тебя отведать оджахури по рецепту моего папы. Посидим, пообщаемся.
– Спасибо было бы вполне достаточно. А что такое оджахури?
– О-о-о-о! Это вкусно! Это сытно! Это по-мужски! И это Грузия! Вместо чачи сарапульская водка. Годится?
– По рукам.
– Вот сразу тебе отдаю конверт, убери, а то забудешь.
Мы сели за стол, и потекла неторопливая беседа. Дело в том, что два месяца назад Андрей обратился ко мне с просьбой. Он долго думал, но в конце концов попросил у меня денег. Он знал, что я продал машину, и, видимо, прикинул, что деньги у меня, в общем-то, босяка, есть. Ему срочно нужно было заплатить за учебу, он уже опросил всех своих друзей, настрелял у кого сколько можно, но суммы не хватало. Ему грозило отчисление. И тут он узнает, что я продал машину. Я испытывал к Андрею симпатию и решил ему помочь.
Андрей был человеком непростой судьбы. Простой паренек из Ижевска из обычной школы, он сумел поступить на юридический факультет Ленинградского университета. Грянула перестройка. Он жадно впитывал новости с передовиц газет и телевизора. В воздухе витали перемены. На волне этих перемен он схлестнулся в жарком споре с преподавателем марксизма-ленинизма. И, видимо, перегнул палку. Документы пришлось забрать и вернуться в родной город. Смотреть в глаза родителям было стыдно. Мы были одногруппниками, я, староста группы, совсем зеленый юнец, и Андрей, сумевший снова поступить на юрфак, но уже в УдГУ на платной основе. Андрюха успел к этому времени помотаться по Удмуртии. Он что-то там мерил то ли в Удмуртмелиорации, то ли Удмуртгеологии. И учился с нами на заочном отделении юрфака УдГУ.
Наступил оговоренный срок, Андрей позвонил и сообщил, что готов вернуть деньги, пригласил в гости. Я думал, что мы чаю попьем, а тут Грузия, оджахури и опята со сметаной.
Андрей был парнем с широким кругозором, болел за «Спартак». С ним было очень интересно общаться. В этот вечер мы о чем только не говорили. И про футбол, а я болел за питерский «Зенит», и про политику, и по истории прошлись, и по литературе.
Несколько раз выходили курить на балкон. Я не курил, но выходил с Андреем за компанию.
Выйдя в очередной раз, Андрей показывает мне одно из деревьев во дворе и как-то с грустью спрашивает: