– Не задень тряпки, разложенные на полу, – с порога предупредил отец. – Я разложил их, чтобы вытравить клопов. Один рецепт в Интернете прочел. А ты вообще ничего не делаешь, чтобы их вывести!
– Я же предлагал заказать фумигацию, – робко напомнил Максим, – и, кстати, предлагал сам за нее заплатить.
– Соседи уже заказывали. Говорят, от нее мало толку. Клопы исчезнут на пару месяцев, а потом появятся снова, будто их и не выводили.
– От соседей к нам они как раз и переползли! Естественно, бесполезно их травить, не поставив защиты, иначе они переползут снова.
– Лучше помоги разложить эти тряпки под всеми креслами и диванами.
– Но, пап, мне завтра с утра на работу, – робко напомнил Максим. – Я устал и хочу спать. Давай отложим это до выходных.
Но упрямому отцу было все равно. Сам он завтра на работу не идет, значит можно третировать сына, которому вставать в шесть утра. Мама, как обычно, мазала лицо кремами, поэтому ванна была заблокирована. Душ перед сном принять не удастся, почистить зубы тоже вряд ли выйдет. А утром тесная кухня окажется заблокированной так, что не удастся приготовить завтрак. Жил бы Максим один и до работы успевал бы сварить себе макароны, но поскольку мама с утра занимала кухню для своих дел, приходилось уходить из дома на голодный желудок. Так уж вышло, что в тесных городских квартирах кухню не всегда используют по назначению.
Едва мама закончила наводить марафет, как зазвонил ее телефон. Теперь она долго будет болтать с подругой, сидя на кухне. Максим закончил раскладывать тряпки, но сил умываться перед сном у него уже не было. Хорошо, если хватит сил дойти до раскладного дивана, который служил ему кроватью.
– Милый, не выключишь плиту, – окликнула его из кухни мама, – а то не хочу бросать трубку.
Чайник на плите уже подпрыгивал. Максим едва успел добраться до выключателя, пока не выкипела вся вода. Ох, уж эти болтушки! Зачем вообще садиться за телефон и кипятить чайник одновременно? Естественно, вслух он этого не высказал, иначе было бы не миновать скандала, а спать ему и так осталось недолго.
Уходя с кухни, он прикрыл дверцу посудного шкафа, из которого чуть не вывалились чашки, и опешил. На миг ему почудилось, что в стеклянной вставке дверцы отразилась Светорада. Бледное лицо в обрамлении кокошника замаячило на фоне старого треснувшего сервиза. Из глаз девушки как будто текла кровь, похожая на красные слезы.