Воины купца подчинялись только ему лично и не отреагировали на требования воеводы, пришедшего для захвата купеческого двора и приказавшего им сложить клинки и сдаться в плен. Наоборот, они храбро бились за своего хозяина, не слушая повелений, отдающихся именем князя. Много воинов тогда погибло с обеих сторон. Но захватить имение купца дружинники князя не смогли.
Когда Горину сообщили об этом, он пришёл в ярость и отправил к купцу ещё один отряд. Те преуспели чуть больше: положили почти всех защитников купца, но и сами полегли. Воевода вновь вернулся ни с чем, если не считать мелкой добычи. Сам купец оставался жив и здоров под охраной самых опытных воинов и созывал на помощь своих соратников, которые, впрочем, не торопились ему помогать.
Князь отправил к нему ещё один отряд и только на этот раз добился успеха. Купец и его люди были повергнуты, всё имущество торжественно перешло в руки правителя. А голова непокорного торговца стала красоваться на воротах княжеского терема.
И пока правитель почивал на лаврах своей победы, подсчитывал изъятые у купца богатства и решал, что делать с его жёнами и дочерьми (все сыновья были убиты вместе с отцом), его приближённые объединились для его окончательного свержения.
Они были рады, что дружина самого богатого из них уничтожила больше половины воинов Горина, а значит, он стал ещё слабее. Их собственные дружины при объединении были теперь гораздо сильнее, чем войско князя. Тот знал об этом и в душе опасался, что другие купцы объединятся против него. Но другого выхода, как попробовать усмирить их силой, у него не было.
Князь надеялся, что показательное уничтожение одного из приближённых послужит другим уроком, вселит страх и докажет, что он ещё силён. Горин пошёл на этот риск, не видя для себя других вариантов. Однако запугать соратников не получилось.
Давнее решение его прадеда разрешить купцам иметь свои собственные дружины для охраны торговых повозок сейчас обернулось против него. Богатые люди возомнили себя равными князю и перестали признавать его власть. Каждый из них хотел занять главное место, считая, что он ничуть не хуже правителя. А у того теперь даже не было однозначного наследника, так как второй по старшинству сын был не от первой и главной жены. У той после Тихобора долго рождались девочки, и её следующий сын сейчас был ещё совсем юн.