Здания, улицы и все другое существовали лишь тогда, когда шел по городу и видел их; зашел домой и я не стал их ощущать, следовательно, они исчезают, притом не только из моего поля зрения, но и вообще прекращают свое существование. Дома, раздевшись, сажусь за письменный стол, на котором лежат книги, бумаги и ручка; прежде чем приступить к работе, на некоторое время впадаю в раздумье и закрываю глаза; при этом я опять совершаю фокус: на этот раз исчезают книги, бумаги и ручка, затем снова открываю глаза и бытие этих вещей мною вновь восстанавливается. Поистине «существовать, значит, быть в восприятии».
По Беркли, все вещи и существа и весь мир производны от моих восприятий, настроения, а также от моего состояния. В одном моем состоянии мед кажется сладким, а в другом – горьким. Я – солипсист, а не какой-нибудь нечестивый метафизик, для которого вещи расположены вне нас, да вдобавок еще не находятся в движении и изменении. Мир, по мнению Беркли, превращается в какой-то своеобразный калейдоскоп, непрестанно что-то в нем исчезает и что-то вновь возникает.
Таким образом, Беркли «метафизику» материализма устраняет и проповедует солипсизм, «онтологию» превращает в «психологию». Затем, стремясь избавиться от нелепостей солипсизма, возвращается к «онтологии» или метафизике, но только в теологическом облачении. Бессмысленно думать, что достаточно мне просто закрыть глаза и заснуть, чтобы я уничтожил дом, в котором я живу, или наступило светопреставление. Стоит только мне приподнять веки или пробудиться, чтобы я совершил чудо, нечто сверхъестественное: вновь создаю дом и всю вселенную.
В действительности, дом, а тем более вся вселенная существует не в моем восприятии, как себе представляет Беркли, а вне меня, независимо и самостоятельно, подчиняясь закону тождества. Они сохраняют свое существование не только до тех пор, пока мы их воспринимаем, но и тогда, когда они нами не воспринимаются. Их бытие до наших восприятий, иначе говоря, их бытие вне и без наших восприятий есть их материальное существование или сохранение ими собственного тождества, остающегося незыблемым и не нарушаемым произвольным вмешательством человеческого духа.
И вот Беркли, обругав и отвергнув понятие тождества, как «метафизику» материалистов, с единственной целью утверждения субъективного идеализма, доведенного им до несуразного солипсизма, чтобы в каждый данный миг