там возникают мысли – а на кой
нужны эти машины, автобусы, трамваи,
текущие железною рекой,
в ней отродясь никто не видел рыбы,
а зебр, что пришли на водопой,
там ждет колесование
и дыба –
поток, уйми свое течение, постой,
возьми пример с Юсуповского сада,
там уживаются и люди, и цветы,
и рыбы с чайками,
и утки…
большего не надо –
всего-то ласковая зелень
тишины…
21.05.18
бывает, музыкальные мотивы
излишне победительно-
ретивы,
и заглушают все вокруг…
а звук словно ошейник душит,
душит…
и тащит в логово головоногих фуг,
там цепкие безжалостные
щупальца
ни шанса на спасенье не дадут,
и сил сопротивляться
больше нет,
но, как ни странно, ведь опять
раскупятся
билеты на рискованный концерт,
где снова дирижирует
маэстро Спрут…
23.05.18
прекрасен Петербург весной,
когда на фоне серых зданий
своими изумрудными устами
деревья начинают спор
сами с собой
о том, что с ними станет
через месяц, через два, а через год…
все только начинается, вперед!
И громадье новорожденных планов
захватывает площади, мосты,
им кажется – как выдохи просты
любые подвиги –
достаточно лишь плавно
копировать движение волны,
ее авторитет – гарантия успеха!
Она уж знает, как добиться своего –
ни лед, ни холод ее волю не сломили,
по-прежнему листает свои мили,
и город понял – таково
его призвание от века и до века…
24.05.18
а по ночам из потаенных норок
на промысел выходят барсуки
походкой барственной,
шлифуя каждым шагом
(словно прозрачным шлейфом)
вторящий могучим лапам
шорох,
(им по-другому просто не с руки),
и расступаются почтительно
чащобы,
куда барсук ни кинет взгляд –
открыты все пути,
но он-то знает, что добыча притаилась
в укромном, недоступном глазу,
замаскированном коварным лазом
укрытии, заговоренном
трын-травой,
и он включает интуицию, чутье,
они ведут его в такие дебри,
куда не забредают даже вепри,
но продолжает гнуть свое,
иначе перестанет быть собой…
25.05.18
проблема альпиниста в том,
что, покорив вершину,
он понимает – ему на ней недолго