Наконец все устроились на своих местах. Каждый котик сел на задние лапки, передние поставил столбиком, обвил их хвостиком и внимательно смотрел на дирижёра. Дирижёр поднял правую лапу, моргнул глазами, и это был сигнал. Началась распевка…
Мяу-мяу-мяу-мяу
Мяу-мяу-мяу-мяу-мююююю!
Виу-виу-виу-виу
Виу-виу-виу-виу-ввююююю!
«А теперь нашу весеннюю!» – скомандовал дирижёр, и началось… Каждый трудился из последних сил, вкладывая в песню всю кошачью душу. Одни коты дружно начинали, другие задорно подхватывали, третьи, когда нужно, подмурлыкивали… А под окна все подходили и подходили коты, даже собаки, и подняв морды вверх, внимали кошачьему пению. Даже сами стали подлаивать. По окончании кошачьего концерта собаки разразились долгим и продолжительным лаем. Мур-мяу!
«Мама, вот меня зовут Ток, – а что это такое»? «Ток – это текущая по жилам энергия». «А для чего энергия?» – «О! Ты задаёшь вопросы, которые задают себе люди. Но энергия может быть опасна, например, в розетке». «Значит, я могу быть опасен?» – подумал котик. «Ток – это ещё и то, что даёт свет». «Значит я Свет»?! «Я – свет! Я – свет!» – закричал он и стал кувыркаться. Он кувырнулся через голову вперёд, он кувырнулся через голову назад, трижды прыгнул в сторону, отталкиваясь всеми лапами сразу, и, завалившись набок, увидел проплывающее перо. Обыкновенное перо, белое-белое, с хребетиком молочного цвета посередине. Он хотел его поймать, но воздух от его лапки подтолкнул перо дальше. Он хотел зацепить его согнутой лапкой со стороны – и оно качнулось в другую сторону. «Как же его взять?» – спросил Ток. «А его можно и не брать, за ним лучше наблюдать. То, что нельзя потрогать, тем можно лишь любоваться». «А можно ли стать пером?» – «Можно – ответила мама, – Стань им». «Я – перо! Я – перо!» – радостно замяукал наш котик и стал плавно перетекать с передних лапок на задние, как качающаяся на волнах лодочка. Наконец Токочка уютно устроился у батареи и заснул. И приснился ему весь сегодняшний день, и ещё приснилось, что перо лежало от него на расстоянии двух хвостов. Вошедшая Мама-кошка увидела мягко двигающийся от дыхания животик любимого сыночка и лежащее рядом с ним белое перо. Мур-мяу!
Ток в задумчивости бродил по комнатам, будто предчувствовал какую-то чудесную встречу. Обогнул ножку высокого стола, вспрыгнул на мягкое кресло, с него на подоконник. Потрогал лапой холодное стекло, обернулся, спрыгнул прямо на пол и направился к своей мисочке. Насытившись, облизнулся и неспешно направился в комнату. В комнате Ток вспрыгнул на спинку дивана и увидел нечто. Оно было мягкое и небольшое, как он сам. Да и выглядело странно: на четырёх лапах держалось небольшое тельце, спереди нечто круглое с вытянутой мордочкой, две ноздрюхи, два голубых кружочка, а внутри них ещё по серому овалу, а вверху головы – мохнатые ушки. Но самое неожиданное было сзади тельца – пушистая загнутая трубочка. Коротким, опасливо-настороженным движением лапки он тронул неизвестный предмет. Он не шелохнулся. Ток коготочком подцепил его ещё раз. Не откликнулся. «Надо же, это существо так похоже на меня, а не живое» – подумалось ему. И вдруг его осенило: «Это тоже кот, только не двигается и не говорит. В зеркале он, видимо, такой же, недвижный. Бывало, я подниму правую лапку – и в зеркале поднимается лапка, улыбнусь – и вижу свою улыбку». И Току стало так жалко это существо, что коготками начал царапать материю дивана. «И никто с ним не поиграет по-кошачьи и оно ни с кем не поиграет. Не может носиться по комнатам, тереться о ногу малыша, смотреть в окно…»