Сафар сказал, что у них три сестры, и брат – прокурор, а девушка направлялась в сторону Прокуратуры. Найдены 2 мертвых девушек, одна…
–Чёрт,– закричал я, взяв шлем в подмышку и побежал внутрь больницы.
–Где девушка, которую только что привезли?– спросил я, схватив одну медсестру за руку, та испуганно таращилось на меня зелёными глазами, и словно будто ей дали пощёчину опомнилась.
–Она в операции, сэр.. – она посмотрела на руку, я тут же отпустил её – можете подождать её в изоляционной палате, туда её переведут после операции— и удалилась прочь к врачу, она даже не спросила кем я прихожусь девушке и дала информацию. Даже если, причиной является моя форма, это недопустимо. Я решил поговорить об этом с главным врачом после операции, ведь наверное и я совершил непростительную ошибку. Подойдя к посту медбрата я узнал где находится палата, без лишних вопросов, но судить их сейчас у меня не было права. Палата была во 2—м этажа под номером 18. Когда я поднимался по лестнице двоя медсестер спустились мимо меня, я поднял взгляд и кивнул в приветствие и уважение. Те же захихикали и начали шептать.
–Видела его глаза?– спросила одна.
–Невероятные..внеземного происхождения,– я еле услышал ответ. Усмехнувшись я преодолел последнюю ступень, и наткнулся на белую дверь с золотой 7—ой. 7— иногда мне казалось что эта цифра преследует меня везде, мой отряд, в котором семеро лучших, её квартира…
Я встряхнул головой, недовольный его мыслями, осмотревшись заметил, что с правой стороны цифры увеличивались, а слева уменьшались, я побрёл на право. 18 палата была в углу, я зашёл внутрь, палату украшали белые обои словно место для сумасшедших нежели после операционной. А окна, напротив двери были весьма большими, была видна вся окрестность и даже здание Парлумона и 3—х цветовой флаг. Чёрный, красный, жёлтый. Флаг который мы должны защищать, город и его народ, который не должен страдать.
По середина была кровать, слева с окон софа, где я присел, оставив шлем на синюю табуретку. Интересно, какое наказание мне выдвинут? Я не был в посту как приказывали, ещё хуже может быть подстрелил невиновную девушку. Думать о том, что меня лишат звания было невыносимо, я заслуживал каждого повышения через сильный труд и упор, несколько раз пересекаясь со смертью, хороня своих подопечных и даже товарищей, но наша профессия не позволяет ошибок. Каким бы ты не был выдающимся солдатом, за грубую ошибку исключат из своих рядов, забывая о подвигах, но помня лишь ошибку. В принципе везде так утроено. Сколько бы ты не делал добра, люди найдут к чему придираться, найдут твоя ошибку, даже если его нет, создадут его, но начнут осуждать, презирать, считать себя правыми, таким образом заглушают своё внутреннее эго. Но я не хотел так закончить, не из—за глупой девушки. Если она была в беде, почему не позвонила в полицию, как это делают нормальные люди? Из—за её ошибки, пострадает моя репутация.