– Режим максимальной защиты, лазеры на минимальную мощность. Судя по программным данным, на подобных «чертей» действуют только слабые плазменные разряды. Идём вперёд?
– Да, другого пути у нас нет, будь внимателен.
Несмотря на казавшуюся спокойной беседу, пульс у ребят подскочил в полтора раза, сердце гулко забилось, в кровь поступил мощный выброс адреналина.
Неизвестность, таящаяся непонятно в чём, пугает больше всего. Светящиеся белёсые полосы в лучах ультрафиолета напоминали киношных земных привидений. Тени двигались вместе с ребятами, повторяя за ними все их движения. Они будто решили поиграть с гостями корабля. Наконец тени исчезли, больших трудов стоило Олегу и Шурику успокоить волнение, конкретная опасность отсутствовала, но неизвестность продолжала тревожить.
– Они пропали, – сказал Шурик.
«Как вы, ребята?» – донёсся по связи голос Али.
– В порядке, идём к цели, судя по схеме, осталось меньше половины пути, – ответил Олег.
Ещё один раз тени мелькнули перед ними и больше не появлялись до самой рубки управления. Пришло сообщение от Триса, он сумел классифицировать загадочные объекты, по его мнению, это могли быть фотонные сущности бывших буров, живших ранее на корабле. Что они хотят, на что способны и что от них ожидать, неизвестно, поэтому действовать предстояло очень осторожно.
Олег и Сашка стояли посреди просторной круглой комнаты. В её центре, в форме подковы, располагался огромный пульт. Программные кристаллы, словно лучи короны, располагались по контуру пульта управления. Мозаичная полоса цветных кнопок шла вдоль кристаллов. У пульта, прямо в воздухе, висел ряд кресел, Олегу с Шуриком они напомнили застывшие в небе облака. Внутри подковы пульта находилось прямоугольное, размером с дверной проём, совершенно чёрное стекло. С одной стороны оно матово поблескивало, но с другой его вид буквально завораживал – более всего он походил на вход в совершенную темноту без единого проблеска, казалось, шагни в неё – и провалишься в небытие. Мальчишки обошли пульт по кругу и остановились у жёлтого сектора управления реактором, и тут вновь появились тени. Они приняли очертания знаков и схем, которые были нанесены на шероховатые стены рубки. Далее отделились от них, окружили детей плотным кольцом и слились в единую, сияющую синим, фреску.