– Рада видеть Вас, мессир Бенедетто, – на флорентийском наречии обратилась к нему графиня.
– Я тоже счастлив, что Вы посетили мой дом, мадонна.
– А это мои внуки.
Пока девушка с интересом рассматривала банкира, который был давним компаньоном её бабушки, та добавила:
– Прикажите слугам открыть ворота, чтобы наш обоз смог въехать во двор.
– Хорошо, мадонна. Ещё я предупрежу жену, чтобы ждала нас в столовой.
– Кстати, как здоровье донны Камиллы и ваших детей?
– Благодаря Творцу, все здоровы.
– А Вы давно виделись с моим сыном?
– Давно. Несколько дней назад состоялся торжественный въезд Людовика в Париж после коронации королевы в Сен-Дени. Но барона де Оре не было в его свите.
– Значит, король в Париже?
– Он поселился с молодой королевой во дворце Турнель.
– В таком случае, я напишу сыну записку, а Ваш слуга пусть отнесёт её туда.
– Я вижу, что Вы полностью перестроили дом, мессир Бенедетто, – заметила после этих слов донна Мария. – Сохранилось только изображение крылатого Мардзукко, как при покойном мессире Бернардо.
– Да, в квартале моё жилище по-прежнему известно как «Дом Льва».
Если снаружи дом походил на особняки парижской знати, то внутри выглядел как флорентийский палаццо: с внутренним двором, каменными лестницами и четырьмя комнатами на каждом этаже, не считая боковых пристроек.
Апартаменты хозяина располагались на втором этаже (который в то время считался первым). Войдя в кабинет Нери, графиня де Сольё сразу уселась за конторку. Луиза же огляделась по сторонам. Мебель в комнате была явно привезена из Италии: инкрустированный стол, шкаф и сундуки из ценных пород дерева, кресло и стулья с тёмно-красной бархатной обивкой, и апельсиновое деревцо в синей майоликовой кадке. В отличие от сестры, Шарль сразу заинтересовался картой, висевшей на стене между двумя фламандскими гобеленами, и принялся изучать обозначенные на ней территории Старого и Нового Света.
Не прошло и получаса, как Нери появился снова, чтобы сопроводить графиню в столовую-гостиную, находившуюся тут же, напротив кабинета. Хотя, по флорентийскому обычаю, мужчины ели отдельно от женщин, в этот день из уважения к графине де Сольё хозяин сделал исключение. Большие окна в гостиной выходили на улицу, а не во внутренний двор, как в кабинете банкира. Стену напротив украшали ковры. Посредине виднелся длинный стол с тонкой голландской скатертью. А возле мраморного камина стояла вместе со своими детьми супруга банкира. Внешне из-за льняных волос и круглых синих глаз она совсем не походила на итальянку. Только дородная фигура выдавала в ней уроженку Ломбардии.