– А что именно ты совершила?
– Ужасные вещи…
– Какие? – не отстаёт волк.
– Самые кошмарные. Я очень плохой человек. Злодейка и подлая преступница. Здесь это знает каждый.
– И всё же, что конкретно ты сделала?
– Что ты её спрашиваешь? – фыркает Фаира, расправляя свою синюю юбку. – Нет у неё памяти! Перед отправкой должны были частично стереть воспоминания, а стёрли начисто, мы даже говорить её учили заново и вилку держать. Важные для жизни навыки вернулись быстро и даже всплыли остаточные знания о разном, но вместо прошлого – дыра. Якобы чистый лист она. Готова для новой судьбы. Да только сколько чёрную собаку не мой, белой не станет. Так что осталась с придурью, с гнильцой. И взгляд у неё нехороший. Почуял ведь?
– Не уверен…
– А ты чего вылупилась, Элиза?! – взвивается Фаира. – Иди куда шла!
Но девушка не двигается с места. Склонив голову, она тихо произносит:
– Сестра, я просто хотела знать, что вы делали. Вы двое выглядели… счастливыми.
Фаира раздражённо цыкает:
– Любовь у нас. Любовь! Хотя тебе этого не понять, юродивая. Только не вздумай кому-то болтать!
Элиза шире распахивает глаза. В их голубой глади зажигает живой огонёк интереса.
– Любовь… – едва слышно повторяет она одними губами, словно пробуя на вкус. Будто ей сказали не обычное совершенно нормальное слово, а показали дорогу к чуду. – Так вот она какая…
– Да-да, – отмахивается от неё Фаира. – А теперь иди! …хотя, стой! Вот, прихвати-ка это, – и служительница толкает Элизе ведро с грязными бинтами, что стояло в тени колонны: – Постирай их.
– Но ведь старшая тебе поручила…
– А кто только что утверждал, что хочет искупить грехи? Любая работа зачтётся! Так что бери и не ной!
Элиза на секунду задумывается, а потом серьёзно кивает, будто в грубых словах служительницы есть смысл. Шагнув, обхватывает стальную изогнутую ручку бледными пальцами. С натугой поднимает ведро, качнувшись под его весом. И уходит прочь, оставляя пару в тишине коридора.
Янтар смотрит вслед необычной девушке, пока тонкий силуэт не исчезает за поворотом.
"Красивая", – снова думает он.