Такеши в сравнении с Ансгаром казался каким-то мелким, но все его движения были пропитаны грацией и какой-то текучестью. Ясмина была готова поспорить с кем угодно, что Такеши умеет быть очень тихим и незаметным. Он единственный из всей компании шел с покрытой головой. Что-то вроде капюшона или платка. Такого же черного, как и вся остальная одежда. Такеши напоминал мастера Сен Ши, который прожил при монастыре почти шестнадцать лет. У него на поясе было два разных по размеру меча. Другого оружия Ясмина не заметила. Но если он хоть немного похож на мастера, то скорее всего два меча – это лишь верхушка оружейного айсберга молодого мужчины.
Тот, которого назвали Миром, был выше самой Ясмины на целую голову. Мужчина шел рядом с ней, предоставляя якобы свободу в движениях, но что-то подсказывало, что за напускной неспешностью и расслабленностью, таится сила и скорость. Руки у него были натренированы, очень уж он легко нес ее, Ясмину, на своих плечах. На нем была такая же одежда, что и на остальных, маска, волосы были растрепаны, и черная челка падала на глаза. Виски тоже были подстрижены короче, но не так сильно как у Ансгара. Из оружия Дамира Ясмина видела ножны на спине для укороченных мечей.
Девушка молча шла за мужчинами и думала, что неужели она столько лет готовилась и служила монастырю, чтобы сейчас, в ночи умчаться и даже не попрощаться. Они спускались по склону, единственной дороги до монастыря, Ясмина могла с закрытыми глазами пройти этот путь, в свое время мастер гонял ее то вверх, то вниз, и по нескольку раз за день.
Такеши и Ансгар остановились и, раздвинув ветки, вышли на небольшой луг, где мирно отдыхали кони.
– Это очень хорошо, что вы подумали о лошади для меня. А теперь поворачиваем обратно.
Три пары глаз уставились на нее в немом изумлении. Кажется, даже лошади перестали щипать травку и взглянули на нее с недоумением.
– Не смотрите на меня так. Это вы подготовленная группа из трех человек, готовые есть и спать, где придется. А я послушница. В конце концов, девушка, и мне в дорогу нужно что-то больше, чем просто ночное платье и домашние туфли. У меня, между прочим, была сумка приготовлена. Уже все собрано, надо было просто ее забрать.
Монастырь, который скоро осиротеет на одну послушницу, разместился на склоне высокой горы. Южная сторона храма выходила к обрыву, но была уверенно отгорожена от него метровой стеной из серого, ноздреватого песчаника. За обрывом внизу проложила себе путь горная река, набравшая силу, и несущая свои воды на север, извиваясь и бликуя на солнце. За рекой малахитовым ковром простилалась поляна, усыпанная весенними цветами и группами пятнистых коров. Храм на территории обители был небольшим, но с историей, об этом говорили и относительно небольшая высота и простые окна, серые толстые стены, с кое-где осыпающейся каменной крошкой. В храме присутствовала всего одна колокольня, без позолоты и вычурных стрельчатых окон. Сейчас же храмы строят с размахом и большим вливанием монет и под приглядом ответственных монахов, стыдливо прячущие руки в драгоценных перстнях в рукава мантии.