Коннер вздохнул.
– Он переехал сюда около года назад, – проговорил он. – Все время, пока я там жил, нашими соседями была пожилая пара, которая вычесывала своих собак на подъездной дорожке. Как же их звали? Помню, что мы им не нравились.
Рэнди и Вив. Теперь я их вспомнила. У них были две вечно лающие колли, и мы точно знали, что их недавно вычесывали, потому что пучки шерсти после этого неделями парили в воздухе. И да, они нас тихо ненавидели. Наверное, потому что, когда мои родители поженились, усилий, затраченных на разрушение этого брака изнутри, было гораздо меньше, чем затраченных на благоустройство территории.
– Я даже не знал его имени, пока ты не сказала, – продолжал Коннер. – Но мне кажется, что он вполне нормальный. Тебе следует быть с ним поласковее. Нам может понадобиться его помощь в перевозке вещей.
Даже сейчас, когда отца не стало, у меня все еще сохранялась инстинктивная отрицательная реакция на мысль о том, что кто-то, не будучи членом семьи или специалистом по системе кондиционирования воздуха, может переступить порог этого дома. Так было всегда, все мое детство. Единственной подругой, которую мне разрешали пригласить к себе, была Элисон, и то лишь после того, как я убрала половину дома и пообещала, что мы не высунем носа из моей комнаты.
Однако, учитывая то, как закончилась наша дружба, лучше было не думать о том, насколько узким стал круг моих доверенных лиц после развода моих родителей.
На другом конце провода я услышала какой-то приглушенный разговор, затем снова появился Коннер.
– Шани передает привет, – проговорил он, после чего, вероятно, поднес трубку ближе к ней, потому что я услышала далекое жестяное: «Привет, Фиби!» Вновь шуршание и голос Шани совсем близко: – На днях я наткнулась на книгу и взяла ее для тебя. Я, конечно, не настаиваю, что тебе необходимо ее прочитать, но я подумала, что, если она будет полезна.
– Скажи мне, что это «Helter Skelter», и я назову своего первенца в твою честь! – воскликнула я.
Она рассмеялась, но я почувствовала, что моя реакция скорее смутила ее, чем развеселила.
– Нет, называется… – снова шуршание, прежде чем она зачитала название чуть сдавленным голосом: – «Жизнь после потери: подростки говорят о горе». Понимаю, что ты, очевидно, не подросток. Но поскольку мне известно, что ты рассталась с отцом именно в этом возрасте…