Жизнь моя, длительностью в двадцать девять лет, была насыщенной. Наполненная самыми разными яркими событиями от рождения и до последнего дня моего пребывания на Земле. Мне посчастливилось родиться в настолько обеспеченной семье, что до самого замужества я представления не имела, как и откуда в нашем доме появляются новые красивые вещи. Слуги, охрана, несколько автомобилей и роскошных вилл. Это было привычным делом.
А потом я вышла замуж за не менее богатого человека, чем мой отец. Я не пищала от восторга, видя драгоценности и одежду от кутюр. Не употребляла слов “кредит” и “ипотека”. Никогда не думала выйти на работу… Фу, даже слово противное: “работа”. Вы только послушайте, как звучит!
В общем, богатство меня не могло удивить.
Но то, что я увидела, войдя в покои Алайи, поразило меня настолько, что я с открытым ртом застыла на пороге. Провожающий меня стражник захлопнул за моей спиной дверь с тихим хрустом ключа в замке, и я осталась одна. Я поняла, что меня заперли, но зацикливать на этом внимание не стала.
Передо мной раскинулось просторное светлое помещение. Повсюду стояли ледяные скульптуры, с потолка свисали тяжелые сосульки, а окна в пол по краям были подернуты инеем. За ними всё те же облака.
И это еще была не спальня. Даже не гостиная. Просто… прихожая.
На негнущихся ногах я прошла до первой арки. За ней, в комнате из льда, обнаружились белоснежные диван, кресла, по полу раскиданы светлые пушистые подушечки, а по центру – огромный костер из ледяных бревен и такого же ледяного пламени. Синее пламя плясало, играло, искры взметались под потолок.
Повсюду пахло кристальной свежестью. И совсем не холодно. Будто весь лед, что я видела, искусственный.
Я дотронулась до фигурки оленя, погладила его мордочку, кончиками пальцем коснулась рога. Лед не таял от тепла моих рук. Точно ненастоящий.
Стоило признать, что я еще никогда в своей жизни не была богатой. Да по сравнению с Рогнэйдом я нищенка даже на Земле.
Вход в гардеробную был из светлой спальни, в которой одна только кровать могла с легкостью вместить в себя двадцать человек, и они бы друг друга не касались. И повсюду окна, окна, окна… Замок словно из стекла.