Алешин недовольно вставил:
– А мое мнение, что они просто хотят поглазеть на наших детей.
– Точно, – поддакнул ему один из членов совета.
Потом шло долгое обсуждение былых времен и наших принципов. Тут я немного отвлеклась и позволила себе помечать о том, что можно увидеть в городе. Мне представлялись громадные здания, чьи крыши скрываются в облаках, и толпы людей в красивой яркой одежде. Я вздрогнула, когда Ева толкнула меня в плечо.
– Нас зовут, – прошипела она.
Я закрутила головой. И правда, Старшина звал нас на сцену. Я заволновалась. Что я пропустила? Когда мы поднимались на сцену, отец почему-то снова строго на меня посмотрел.
– Итак, вот наши выпускники. Пять почти взрослых членов поселка. Игорь, Алексей, Алла, Марина и Ева, – Михаил Андреевич по очереди указывал на нас рукой. – С ними их учительница Полина Романовна.
Мы все неловко кивнули, улыбнулись, кто-то еле-еле помахал ладонью своим семьям. Кое-где раздались и быстро стихли жидкие аплодисменты.
– Я позвал вас, чтобы спросить. Если будет принято решение отпустить вас в город на экзамен, сможете ли вы вести себя ответственно, достойно, согласно нашим принципам и законам?
Каждый из нас ответил «да», не задумываясь. Мы воспитаны в соответствии с этими принципами и соблюдали их каждый день. Единственное правило, которое мы нарушим, – это выйдем за территорию.
– Отлично, – сказал Старшина. – А теперь подождите на улице. Мы вас позовем.
Мы вышли ровным строем друг за другом, как утята. Мама-утка Полина Романовна осталась там.
Все взрослые, за исключением двоих охранников, были в зале, остальной поселок целиком принадлежал детям. Даже матери оставляли младенцев на попечение старших детей, чтобы присутствовать на собрании.
Мы ждали результатов голосования. Всем хотелось побывать в городе, не только мне. Их тоже распирало любопытство, однако вряд ли кто-то признался бы в этом открыто. Мы молчали и переглядывались. Марина кусала губы, Леша ковырялся в ухе.
Сама я была в таком нетерпении, что с трудом могла стоять на месте. Это так интересно, выехать за стены, но и страшно, чего уж тут таить! Как бы я не храбрилась, поджилки трясутся уже сейчас.
С самого детства нас пугали историями о городских жителях, да и вообще обо всех людях, кроме избранных, живущих в нашем поселке. Мы-то здесь стараемся жить в мире и гармонии, не ссориться, не сквернословить и уж тем более не совершать преступлений. А там, за забором твориться хаос, люди грабят и убивают друг друга, обманывают и предают, насилуют и унижают. Родители, пережив страшные трагедии за пределами поселка, не хотели для своих детей такой судьбы, поэтому защитили нас от этих чудовищ. Отец злится, когда я спрашиваю, что случилось у него с мамой, после чего они решились на переезд.