…Накинули одеяло, сначала били кулаками, потом ногами. Мы с братом сидели на кровати. Подошел слуга-помощник:
– Какого хрена сидите, санаторий? Ну-ка туда, кто за вас будет шакалов учить?!
Брат зашевелился и быстро вошёл в роль драчуна. Я стоял и что-то изображал, похожее на упражнения-асаны из индийской йоги…
– Ты, хрен моржовый, что ты гладишь? Вот как надо!..
И отпустил мне несколько "макарон". Это просто: ребром ладони бьют по затылку, и у тебя голова падает как у гуся, когда его по шее врежут палкой.
Посыпались искры из глаз, мое участие было бесполезно – уже летали табуретки, привалили пару тумбочек сверху–потом раскачали и бросили, со второго этажа.
Куда его потом дели, я не видел…
Он погладил военную баклажечку. Приложились еще немного, помолчали…
– А мои ученики часто спрашивают, почему я не возьму в школе хорошую палатку?
– А я отвечаю:
Неет! Я в этой. Я семейный…
Я веду совет.
Мы сейчас с ним, с отцом…
Дед сидел за праздничным столом, и, казалось, вздремнул. Но какой тут сон, когда опять гремит музыка и такой шум, – не до дрёмы.
Зал для торжеств, где и свадьбы часто устраивают, да и проводы в мир иной тоже здесь, в этом зале. И дед вспоминал, как провожал своего драгоценного тестя, а потом и самую родную тёщу – мачеху. А вот теперь он здесь, в этом зале, – день пожилого человека.
Во дворце культуры был дан концерт. Речи, грохот музыки, и непонятно отдохнули старпёрчики, или отработали смену на табаке.
В огромном зале, торжественно восседали, заслуженные колхозники и прочая заседающая и восседающая братия. Самодеятельность была хорошая, по крайней мере, для села, но были и чудеса.
Выступил бывший баянист колхозного Д. К. Теперь он играет в нашей северной столице, да так играет, что частенько у слушателей, от переполняющих чувств,… сама, непрошенная слеза, катится из глубоких недр, уставших от давящих годов и воспоминаний трудных и трудовых, иногда жёстких дней и лет. А тут такое, – святая радость в самое сердечко, да и дед утирал незаметными движениями рук, чтоб никто не видел его слезинки.
А баянист на пятирядном, заказном баяне, с целым рядом регистров, настроенным на французское звучание, вместе с аккордионистом, смастерили – сотворили попурри на тему, под небом Парижа.
Аккордеонист тоже – высший класс. Инструмент! Звук! Сказка!