Джо вытащила нож у него из груди и чиркнула лезвием по горлу так быстро, что Эллиот понял, что произошло, только когда на горле несчастного появилась алая улыбка.
Джо вытерла клинок, поднялась и, повернувшись к Эллиоту, объяснила:
– Без Бруссара и его помощников остальные будут дезориентированы. Он никогда не делился деталями операций с подчиненными: боялся, что они убьют его и сами возьмутся за его контракты. Теперь можно не волноваться, что люди Стрикленда наступят нам на пятки.
Что ж, с этим не поспоришь.
Джо направилась к дороге, ведущей туда, откуда они пришли.
– Не хочешь закопать тела?
– Нет. Пусть они послужат предупреждением каждому, кто их увидит.
Эллиот растерянно моргнул.
– А как же женщины?
– С ними все будет в порядке. Лучше пусть остаются в доме, если не хочешь, чтобы они еще внимательнее рассмотрели твое лицо.
По недолгом размышлении Эллиот решил, что она права. Вечер у этих проституток не задался, но здесь они хотя бы будут в безопасности и смогут уйти с первыми лучами солнца.
Ему пришлось бежать трусцой, чтобы угнаться за Джо. Наконец они добрались до места, где привязали лошадей. Мысли летели еще быстрее, чем их ноги, когда Эллиот думал о событиях последнего часа. Джо убила четверых – быстро, точно и без малейших колебаний. Что касается морали – об этом Эллиот просто не мог думать. В остальном же приходилось признать, что ей и в самом деле не требовалась его помощь.
Эллиот мог бы поехать с остальными, никогда не узнал бы о случившемся, и сейчас пребывал бы в блаженном неведении насчет способностей Джо.
К своему стыду, он вынужден был признать, что предпочел бы такой вариант развития событий.
«Ты знал, что она убила по меньшей мере одного человека, когда спасала тебя от палачей Бруссара».
Это правда. Но одно дело знать о чем-то, и совсем другое – увидеть это собственными глазами.
– Ты когда-нибудь убивал человека?
Эллиот резко вскинул голову в ответ на эти слова. Джо смотрела прямо перед собой, так что он мог видеть ее идеальный профиль, недоступный и великолепный в лунном свете.
– Нет.
Он всегда считал большой удачей, что ему по долгу службы ни разу не приходилось убивать.
– Думаешь, что я чудовище?
Эллиот добросовестно поразмыслил над ее вопросом, прежде чем ответить.
– В каком-то смысле это было справедливо – в библейском смысле.