Другой традиционный жанр – колыбельные. Хоть в них и не заложено намерение напугать читателя и нет испытывающего страх героя, своей жестокостью они повергли бы в ужас современных матерей. Приведём фрагмент такой колыбельной, записанной в Тульской губернии в начале XX века:
Бай да бай,
Поскорее помирай!
Помри поскорее!
Буде хоронить веселее
С села повезем
Да святых запоем,
Захороним, загребем,
Да с могилы прочь уйдем.
Можно решить, что в старину матери были жестоки, не могли или не хотели прокормить всех своих детей и надеялись, что кто-то скоро умрёт и облегчит жизнь семье. Отношение к детской смертности было не таким, как сейчас. Но этим всё не объясняется. Причины лежат глубже – в мифологическом сознании. Мать, желая своему чаду смерти, пытается обмануть вредоносные потусторонние силы, которые могут причинить вред ребёнку ‒ а если он мёртв, то и причинять вред некому ‒ нечистая сила покинет дом и младенец останется здоров. Так что страшные пожелания на самом деле таят желание уберечь своё дитя.
Ещё один жанр, связанный с детством, ‒ страшилки или страшные истории, которые дети рассказывают друг другу. Возможно, вы помните пугающий гроб на колёсиках, который ищет девочку, или таинственный пирожок, в котором мать обнаруживает ноготок своей дочери. Сейчас эти рассказы покажутся скорее нелепыми, чем страшными, но в детстве они вызывали сильные эмоции и были необходимы для того, чтобы проецировать и переживать таким образом реальные страхи, разделять чувство страха со сверстниками. Такое безопасное соприкосновение со страхом является необходимым этапом взросления.
Взрослые люди пересказывают друг другу уже не страшилки, а городские легенды. Это короткие рассказы, передающие якобы подлинные истории, не обязательно мистические. Очень много городских легенд предавалось из уст в уста в СССР. Например, советский человек верил в то, что американцы зашивают в швы экспортируемых джинсов клопов, специально чтобы вредить советскому гражданину. Позднее стали бояться иголок, заражённых спидом, подложенных специально в детские песочницы, воткнутых в сиденья автобусов и кинотеатров. Не так давно были популярны «ковидные» легенды. Что у всех этих историй общего с архаикой? Городские легенды так же помогают осмыслить мир, объединиться и противостоять потенциальным угрозам, исходящим от чего-то неизвестного и непонятного: нечистой силы, группы людей или нового вируса.