– Но ведь должен быть запасной ключ.
– Он имеется, но в тот момент я даже не вспомнил об этом. Да и времени у меня не было, чтобы бегать за ним. Так вот, когда я начал осуществлять задуманное, мне на помощь пришел ваш коллега – кажется он пришел сюда с проверкой паспортного режима. Он прибежал откуда-то снизу и в руках у него был револьвер.
– Как его звали?
– Не помню. Точнее, не знаю. В тот момент мне было как-то не до этого.
– Продолжайте.
– Пока мы ломали двери, я слышал только вопли – сначала пронзительные, затем захлебывающиеся. Когда мы наконец-то выломали эту чертову дверь, перед нашим взором предстала жуткая картина: Натан лежал на полу, лицом вверх, в огромной луже крови. Рубашка была цела, а под ней… когда я её расстегнул… Господи ты боже мой, тогда он был еще жив…
– Кто ни будь еще был в комнате?
– В том то и дело, в номере никого не было. Окна закрыты и никаких признаков постороннего лица.
Коридорный зарыдал. Сквозь всхлипывания, он причитал: – Он умер у меня на руках, он умер у меня на руках…
– Какое отношение имеет его смерть к повальной честности обслуживающего персонала?
– Самое прямое.
– Объясните, – как можно ласковее сказал я, потому как видел, что воспоминания причиняют ему боль.
Немного успокоившись, долговязый малый, все еще всхлипывая, начал говорить:
– Об этом я не сообщал полиции. Да и сейчас я сомневаюсь, что вы мне поверите. Но я должен выговориться, ибо не могу больше держать этот груз на душе. Одна просьба: не перебивайте, дайте высказаться до конца и… верьте мне на слово. Я не безумец, но то, что пережил больше смахивает на бред сумасшедшего.
– Хорошо.
– Так вот слушайте. Этой же ночью, естественно, не мог уснуть. Мне было страшно, я боялся темноты, и поэтому всю ночь горел свет. В доме я был один – жена накануне уехала к родственникам – и лежа на кровати бессмысленно таращился в потолок, вспоминая злополучный вечер. И вдруг, открывается дверь и ко мне в комнату входит… входит Натан Доде! Грудь у него разорвана и во все стороны торчат внутренности, но он не замечает всех этих неудобств.
Я оцепенел от страха. Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Я попытался закричать, но даже голос и тот пропал. А мертвец, обращаясь ко мне, говорит: – «Я наказан за свою страсть к нечестивым деньгам. И пусть моя смерть будет предостережением тебе…»