– Мне уехать нужно, – сказал он за завтраком, который у нас получился в два часа дня.
Все же планы сбылись – поспала я знатно.
– Это тебя мучает?
Сенька отодвинул допитый кофе. Сейчас он выглядел отлично – посвежевшим, помолодевшим даже. Когда он спал так спокойно, как сегодня, в последний раз? Я почувствовала угрызения совести – ведь именно я та самая заноза, что жить счастливо мешает. Пожалуй, если бы не тревога, поселившаяся в глазах, Сенька был бы вовсе умиротворен.
– Понимаешь, я уже перерос эти… командировки. Не для того я жилы рвал столько лет. Я сейчас могу сам отправить кого хочешь. Но распоряжение пришло сверху, ты понимаешь? Я отказаться не могу. Придётся ехать, дней на семь, не меньше. Я тебя боюсь оставить.
– Господи, что со мной случится за неделю?
– Не ко времени все. А может, наоборот – слишком вовремя? Вот что меня пугает, понимаешь? Поехали со мной.
– Сеня, я работаю. Езжай спокойно, не накручивай себя.
Эту тему он больше не поднимал. Мы сидели, смотрели старую американскую комедию, смеялись, выпили по бутылке пива. Я остро ощущала – Димки не хватает. Но именно Димки, а не Дмитрия Чернова, бизнесмена из Москвы. Он стал чужим ещё тогда – много лет назад. Но пока его не было рядом, можно было воображать что угодно. А сейчас пропасть между нами чувствовалась как никогда. Я могла лишь надеяться, что мы не столкнемся как можно дольше. О том, что это не произойдёт вовсе, я даже не мечтала – не настолько наивна.
– Всегда бы так, – Сенька уже одевался. – Почему у нас жить по-человечески не выходит?
– Все у нас выходит, Сень. Только немножко по-другому.
Он горько рассмеялся. Посмотрел на меня внимательно. Вдруг захотелось никуда его не отпускать – все же передалась его тревога. Или с ним поехать? Глупости, никто нас вместе не отпустит. Да и неделя всего – семь дней.
– Ты свободная, Катя. Ты это помнишь?
Я кивнула, хотя мы оба знали, что он лжет. Как можно вообще быть свободным в этом мире? Всех что-то держит: ненависть ли, любовь или долги.
– Не забывай этого. Я за твою свободу кровью платил, не хочу, чтобы ты её потеряла. Веди себя хорошо. И осторожно, Катя. Пожалуйста.
Я на прощание поцеловала его в щеку. Потом открыла окно на кухне, свесилась вниз, в морозный вечер, и помахала рукой.
– Простудишься! – крикнул он, открывая машину. – Марш домой!