Мужская и женская туалетные комнаты в «Эльдорадо» располагались по разные стороны зала, а вот служебное помещение для работника технического персонала, попросту уборщицы, было единым; то есть соединяло два заведения в единый комплекс, что было весьма удобно для работников ведра и тряпки. А также подходило для моего мероприятия. Моя затея была безумной и основывалась на случайности и безоговорочном везении – вещей в чистом виде в природе встречающихся крайне редко. И все же, я не могла позволить себе роскоши бездействия – речь шла о моем существовании в окружающем мире в качестве индивидуума. Согласитесь, быть организмом, мыслящим и действующим предпочтительнее, чем разлагающимся на апатиты и навоз.
Судьба любила меня сегодня. Дверь в подсобку не была заперта на ключ. Дальше – больше: обнаружился ветхий халат в углу на гвоздике. Судя по внешнему виду, висел там с доперестроечных времен…. Хотя, конечно, я перегнула палку. В советские времена «Эльдорадо» был домом творчества при фабрике «Красный текстиль» и имел совершенно другую планировку. Накинув халат, я вошла в мужские кабинеты, отчаянно гремя ведром и стуча шваброй об пол, чем экипировалась все в той же кладовке. Волосы я повязала одной из тряпок, развешанных для просушки на батарее. Выбрала самую чистую, но все равно изрядно вонючую.
Действовала я как автомат – прилежный актер на сцене, в соответствии с написанным сценарием. Чтобы рассказать об этом уйдет в 2 раза больше времени, чем заняло на самом деле.
Мужик, общавшийся с писсуаром, поторопился закончить и вышел прочь, процедив сквозь зубы несколько падежных глаголов. Я подавила желание ответить ему в том же духе и водрузила мусорное ведро перед входом, обозначив непонятливым свое присутствие. Если повезет, посетители проявят понимание к работнику чистоты и гигиены. Я принялась ломиться во все кабинки подряд. По моим расчетам Крест должен был находиться в одной из них, потому как скрылся в туалетной комнате совсем недавно, что я заприметила, родив безумную идею. Две были пусты, а третья занята. Я загремела еще отчаяннее и принялась бормотать нечленораздельно, но вполне угадываемо. Суть была в том, что «ходють и ходють, все загадили, прибраться некогда» …