– Ну, если честно, бывает такое. Сами понимаете, детский дом, сироты кто мамку искать начинает, кто папку, кто просто думает, что за забором его сладкая жизнь ждёт. Да, сбегают бывает. Но всех находим. Кого с товарняка сымают, кого в городе ловят. Один вон вообще на поезде до Колымы доехал! Месяц его искали, а он вон куда махнул.
Участковый улыбнулся:
– Хороший парень, но шкодливый. Ну… зато не пропадёт! С месяц назад снова в бега подался, рецидивист, да и компашку свою с собой прихватил. Но я, как директор детского дома, ответственно заявляю! Ищем! Ищем и найдём! Чай не иголка в стоге сена. У этого шило в мягком месте, сам себя обнаружит как пить дать.
После войны на плечах людей, закалённых в пламени сражений, теперь покоилась страна, которую предстоит исцелить и восстановить. В таких глухих местах, как деревня Звягинцево, мужчины часто брали на себя больше, чем могли унести, как Дмитрий Степанович Васюков, участковый и директор детдома.
У Акулова всё похолодело внутри, сбывалось то, чего он боялся. Прямых улик не было, но косвенных хоть отбавляй – монстр охотился на детей. Сирот, которых никто не будет искать. Словно в ответ на его мысли из глубины леса донёсся пронзительный волчий вой, налетел сильный ветер, и могучие сосны заскрипели, застонали, качая кронами, и громко затрещали сухими ветками.
– А почему это дети от вас так часто сбегают? – Ледяным голосом спросила лейтенант и нависла над участковым, уперевшись в стол.
Васюков под её взглядом словно съежился, но быстро подобрался..
– Вы этот поклёп бросьте, товарищ лейтенант, – тихо сказал он. – Я фронтовик, и дети эти – будущее, за которое я воевал. Да, в детдоме жизнь не сахар, но у нас и не пансионат благородных девиц. Судьба к ним с рождения немилосердна. Посмотрел бы я на вас в их возрасте! Кабы не Ритка…
Вдруг участковый осёкся. Акулов подумал, что Медведева переборщила, и решил исправить ситуацию:
– Дмитрий Степанович, – начал он мягко. – Вы нас поймите, мы должны все версии отработать…
– Товарищ капитан, вспомнил я! Ритка, она ж это… Жаловалась давеча. Мол, ходит к ним старуха одна, да детей пугает.
– Что за старуха? – тут же ухватился Николай. Похоже, мозаика начинает складываться.
– Да Анна эта! – махнул рукой Васюков. – В доме напротив живёт. Она всегда немного странная была, будто с придурью. Но по-доброму… А последнее время как с цепи сорвалась. Комиссия к нам приезжала из райцентра. Нашу деревню хотят с соседним колхозом объединить, вот и осматривают хозяйство. Дак она не то от них, не то к ним всё бегала, будто ошпаренная! Чёрт его знает, что на неё нашло.