– Уже вижу ее с бантом.
Мы шли с ним по мартовской улице, и небо было как на картине Саврасова «Грачи прилетели», – щемяще легкое и голубое, с крыш сбрасывали снег, пахло мокрой собачьей шерстью, и он указал мне на одну из рекламный вывесок. На ней граффити-баллончиком была выведена буква А, и он сказал мне:
– Смотри: «А» как начало Анархии.
На прощанье он показал мне знак «пис». И ринулся перебегать Тверскую против всех правил дорожного движения.
А я зашла с Мальвой в подъезд.
КОГДА МАМА открыла дверь, Мальва сразу же с любопытством посмотрела на новое пространство, а мама сказала чуть растерянно:
– Какой крупный хитрый щенок.
Я говорила, что, наверно, возьму собаку, но в жизни Мальва оказалась чуть крупнее и круглее, чем на фото. Помню, как она дрожала в ванной, когда я ее мыла, и потом, мокрая, завернутая в полотенце, снова уснула у меня на руках. И как после глистогонного средства она перестала быть такой круглой. Первые три дня она спала в гостиной под столом, она ложилась набок, вытянув лапы, и становилась похожей на теленка. Она не подходила ночью ни ко мне, ни к маме. А через три дня все изменилось: она стала садиться у кровати – то моей, то маминой – и жалобно скулить, тогда мы начали брать ее спать в постель по очереди.
На руках я выносила Мальву во двор, она рассматривала весенний мир, и я вместе с ней. Пока она была совсем маленькой, когда я заходила с ней в магазин, она всегда обнимала меня своими круглыми лапами. И все вокруг сразу улыбались и говорили мне:
– Она у вас настоящая звезда.
А три недели спустя я с Мальвой ходила на первую прививку, в тот день был ужасный дождь, помню, как она прижималась ко мне во время укола и как гордо потом бежала по улице рядом со мной. И от внезапного счастья мы с ней перепрыгивали через лужи.
Дома она часто смешно валилась у ножек старого пианино и грызла свои игрушки, и ее уши, которые росли быстрее тела, напоминали два хвостика первоклассницы.
Когда Мальва слушала что-либо внимательно, она часто ложилась, подгибая одну переднюю лапу под себя, и потом обязательно смешно поднимала одно ухо и становилась похожей на собаку из советских мультиков. На собаку, о которой я мечтала в детстве.
Уже в середине апреля, после второй прививки, мы стали с ней активно гулять, и когда Мальва видела других взрослых собак, сначала она садилась, потрясенная их существованием, и поднимала одно ухо, а потом тянула меня к ним со скоростью ветра, не видя преград, и мне то и дело казалось, что я переломаю себе руки и ноги, – такой стремительной она была в те моменты.