Я не знаю, сколько секунд мысленно отсутствовала; здесь, на этой кухне, такие были все, погруженные в себя и эту горечь утраты. На меня никто не обращал внимание. Я пялилась в пустую лавку рядом с собой. А потом подняла глаза, и увидела, что ОН на меня смотрит. Рядом стояла стойка со шлемами и масками Кота, всегда всем мешая. Один из шлемов, самый верхний, был повернут прямо на меня. Исцарапанный белый мотоциклетный, почти целиком закрывающий лицо. У него была самая агрессивная форма из всех: длинный сужающийся козырек и сильно выдающаяся вперед решетка, защищающая челюсть. На шлем была надета темная зеркальная маска. В каждом из стекол с зелено-красным градиентом я увидела свое отражение. Чувство, что в шлеме человек, и он смотрит на меня в упор, было ошеломляющим. По плечам, к пальцам вниз, разлилось неприятное чувство холода и оцепенения, поползли мурашки. Ступни словно приклеились к полу. У меня не было сомнений. Кот любил пугающие розыгрыши, и этот точно был таким. Я выдавила кривую улыбку и прошептала: «Ну…Кот.. Привет». А потом закрыла лицо ладонями и сидела, повторяя про себя «не плачь, не плачь, не плачь»…
15 мая 2022
Давай я нырну ещё.
Я не пью уже третий день. Такой рекорд. И всё из-за тебя. Всё время хочется зарыдать.
Завтра похороны.Так не должно было быть. Не должно.
Однажды, давным-давно ты коснулся меня, – и «увидела»: больничная палата, серый свет из окна, в углу на кресле зареванная Лиса. У стены стоят Федор и Рената. Ты на больничной кровати, в коме, на искусственном дыхании. Монитор пищит вместе с сердцебиением. Трубки на лице и во рту пугают. Я держу твою руку, отончавшие, вялые и холодные пальцы. В венах тоже трубки, уходят наверх к капельницам. Воздух пропитан медикаментами и безнадежностью. Я ныряю за тобой в темноту. Она как вода, в ней можно плыть глубже и глубже, она окутывает, в ней застревает свет и эмоции, в ней гаснет всё: запахи, мысли, воспоминания. В ней теряется личность, и я тоже понемногу растворяюсь в ней, это ощутимо. Зову тебя и не слышу ответа. Зову и зову. Ныряю еще глубже. Ты спишь, свернувшись калачиком в этом темноте. Во сне хорошо, ты забыл свои печали, забыл кто ты есть и дорогу домой. Беру тебя за плечо, зову: проснись. Ты говоришь, что не помнишь, зачем просыпаться. Я говорю, поплыли со мной к свету, потому что там есть любовь и тебя ждут, а здесь – нет. Показываю картинки твоей жизни, и вдруг что-то просыпается в твоих глазах. Всплываю, тяну тебя за руку. Ты захотел вернуться… Выныриваю из темноты и оказываюсь в своем теле, я так же сижу возле тебя и держу за руку, и чувствую, как чуть-чуть шевельнулись пальцы. Ты очнешься и выздоровеешь, не сейчас, но пару дней спустя уже откроешь глаза и вернешься.