Однако, материалисты тут не оказываются обезоруженными, и активируют и иные объяснения наличия у людей теистических «заблуждений». Заключаются эти объяснения, прежде всего, в том, что вера в бога/богов является ничем иным, как формой отсталого мышления, существующей ещё с весьма древних времён. Тех времён, которые, как известно, были временами научного невежества. А потому, люди, будучи не в силах найти адекватные объяснения явлениям природы, вынужденно придумывали себе богов, как творцов и повелителей окружающего мира и их жизней. Что-то из серии: сверкнула молния, грянул гром, – это Зевс Громовержец на Олимпе сердится. Сегодня же, в эпоху торжества науки и массовой доступности научных знаний, когда говорить о невозможности найти адекватные объяснения явлениям природы попросту смешно, тем не менее, люди, пренебрегающие своим образованием, оказываются, по-прежнему, под воздействием древних форм мышления. Плюс, банальная человеческая слабость неверия в себя и свои силы, побуждающая людей искать иллюзорные формы помощи и защиты «свыше», что, в общем-то, можно включить в одну группу причин с таким движителем в сторону религиозных мифов, как страх смерти.
Таким образом, с точки зрения материалистов, причины продолжающегося в окружающей действительности существования религиозного мышления, это
а) человеческая слабость, выражающаяся в страхе смерти и неверии в себя, и
б) невежество, в наше время, по большей части, добровольное.
Что ж, бессмысленно было бы отрицать наличие среди людей, признающих существование Бога, тех, кого в этот лагерь действительно привёл страх смерти и неверие в свои силы. Однако, как было показано выше, такие факторы, как недовольство миром и жизнью, с включённым в них недовольством тем, что жизнь неизбежно заканчивается смертью (а, соответственно, с таким аспектом этого недовольства, как страх смерти), с лёгкостью ведут и в сторону, прямо противоположную вере в Бога, то есть – к атеизму.
Материалист самым обыкновенным образом боится своей смерти. Но он ставит себе в великую заслугу то, что в свете, как ему представляется, научных данных, он не идёт на поводу у этого своего страха, а принимает, пусть и фаталистично-пессимистическую, но всё же реальную (как это ему представляется) картину мироздания, в которой никакого бога нет.