В первую очередь внимание привлекла немаленьких размеров… лапа, вольготно разместившаяся на выпуклости, гордо именуемой грудью. И эта самая лапища умудрилась там что-то налапать. То есть подобраться с тыла и сжать! Но это полбеды. Больше всего меня теперь беспокоили догадки по поводу того, что за выпуклости упирались в ягодицы! И хотелось бы понять, кому принадлежит сие постороннее тело…
– М-м-м, какое доброе утро, – довольно протянули за спиной.
– И не говори. Я погляжу – и здесь мои услуги некроманта пригодились.
– В смысле?
– Восстало то, что должно было покоиться.
– В данном случае твоя специальность играет самую последнюю роль, – усмехнулся Гаран, шевеля дыханием мои волосы. – Как самочувствие?
– Горло немного болит, и нос заложен, а в остальном нормально.
– Магический резерв?
– Вчера пришлось применить силу… Так что на нуле.
– Та-а-ак, и по какой причине были нарушены мои рекомендации?
– Так сложились обстоятельства, – прокряхтела я, пытаясь выбраться из кольца чужих рук.
– Кто-то из воинов приставал?
– Пытались, но наглядная демонстрация силы должна была охладить их пыл.
– А разве капитан тебя не проводил?
– Не знаю, из палатки я уходила без него. Может, он наблюдал со стороны?
– Возможно, он следовал за тобой, но вмешиваться не посчитал нужным… Радомила, он сообщил о необходимости замужества?
– Ага, и даже обосновал эту самую необходимость. Только вряд ли объяснение повлияет на мое отношение к ситуации!
– Держи себя в руках, или напою успокоительным, – нахмурился лекарь, наконец выпуская меня из объятий. – Вероятно, перспектива смены семейного статуса выбила тебя из колеи, но все же постарайся не нервничать лишний раз. Сама знаешь, как такое напряжение сказывается на восполнении энергии.
– Угу, – вздохнула я и жалобно посмотрела на парня. – Можно мне чашечку успокоительного с шестью ложками сиропа и какой-нибудь противовирусной пилюли в виде бутерброда?
– Сейчас принесу, – покачал головой Гаран, а потом кивнул в один из углов палатки. – Я там оставил котел с водой, чтобы ты могла умыться.
– Чудо, а не парень, – хмыкнула я и отправилась заниматься утренним марафетом.
Пока добралась до воды, успела взмокнуть и прочувствовать все прелести дневного времени суток в пустыне. Даже в палатке духота стояла невыносимая, а на улицу и высовываться было страшно. Кожа все еще помнила жалящие поцелуи солнца, оставляющие после себя ожоги.