Вечером второго дня и правда, пришла мама, мы крепко обнялись, она со слезами целовала меня. Мы не виделись с ней почти четыре года.
– Доченька, я так рада за тебя. Ты ведь счастлива? Хозяин такой щедрый, столько всего нам привезли. Отец доволен тобой, пусть и Аллах будет доволен, – говорила она.
Что мне было ответить? Я не стала рассказывать, что мне пришлось испытать в этом доме, зачем? Что могла сделать эта беззащитная женщина? Как защитить меня?
– Счастлива, мамочка. У меня сын родился, Турсун бай меня любит, подарки дарит. Я сыта, одета, чего ещё могу желать? – ответила я ей.
– А ты изменилась… красивая стала, повзрослела, став матерью, – поглаживая меня по голове, сказала мама.
Она посидела немного и ушла. Бахрихон опа, проводив её, вернулась опять. Ей было велено постоянно находиться рядом со мной.
– Ты бы видела лица жён хозяина. Страшно мне за тебя. Будь очень осторожна, Халида, от них всего можно ожидать. Теперь, когда у хозяина родился сын, он им меньше внимания будет уделять, а женщины в ревности непредсказуемы. Не хотела рассказывать тебе… но моего сына… бедный мой малыш… я купать его готовилась, в тогору (большая чашка) и воды налила. Сына принесла, но вспомнила, что забыла мыло, оно ведь на весь золота, да и чистые пелёнки принести нужно было. А когда вернулась… о, Аллах! Когда вернулась, мальчик мой лежал в тогоре… мёртвый. Его просто в кипятке сварили. Бедный малыш, даже крикнуть не успел, иначе, я бы услышала. А может просто ротик ему зажали и положив в тогору, наполнили кипятком. А хозяину сказали, что это я сделала, нарочно. Как он меня тогда не убил? До сих пор не понимаю… как я с ума не сошла. Если бы гнева Аллаха не боялась, руки бы на себя наложила, – закрыв лицо руками, с рыданиями говорила Бахрихон опа.
– О, Всевышний! Что я им сделала? Я ведь даже не разговариваю с ними. За что? Пусть мне делают, что хотят, а сына не трогают, – вдруг осознав то, что рассказала сейчас эта бедная женщина и испугавшись за ребёнка, в отчаянии ответила я.
Вдруг Бахрихон опа выпрямилась и перестала плакать.
– Пусть только посмеют! Я не позволю им этого сделать. Я не та наивная девочка Бахришка, я Бахринисо! Горло любой из них перегрызу за тебя и твоего ребёнка. Не бойся, дочка, я никогда не оставлю вас и буду рядом, – обняв меня и прижав к себе, с каким-то гневным отрешением, выговорила она.