В отличие от Чёрного всадника Арлен оказался вполне общительным. Несмотря на грохот мотора, тряску и ветер, он принялся с увлечением рассказывать об устройстве мотоциклов вообще и данного в частности. Я слушала в пол-уха, радуясь, что он не задаёт вопросов, но вдруг поняла, что не сообщила, куда мне нужно попасть, а он не спросил об этом.
– Вам, полагаю, нужно в Хорсли-хаус? – неожиданно сказал он, словно прочитав мои мысли.
– Да, но как вы догадались? – вздрогнув, ответила я.
– Где ещё в этих краях может проживать красивая девушка? – заявил он.
– Я там не живу, а работаю.
– Вот как? А я подумал, вы кузина мистера Себастьяна…
– Вы не могли так подумать. Разве вы не слышите мой акцент? – отрезала я. – Я же иностранка, работаю… на кухне.
– Ха-ха, до чего ж хитра! Неплохо. А я простой механик!
Арлен махнул рукой, мотоцикл опасно вильнул, я ахнула, но водитель справился, по-мальчишески расхохотавшись. Вскоре мы проехали через хорошо знакомую деревню, а через несколько минут Арлен остановил мотоцикл неподалёку от калитки с горгульями и помог мне выбраться из коляски.
– Было приятно подбросить вас, Анна Смит, иностранка. Надеюсь, мы ещё увидимся.
– Вряд ли. Спасибо за поездку. У меня есть несколько пенни… на керосин.
– Не нужно, – махнул Арлен рукой. – Это у меня есть кое-что для вас.
Он порылся в своей кожаной сумке и достал велосипедный фонарь Гленны.
– Откуда он у вас? – ахнула я.
– Нашёл в лесу.
– В каком лесу?
Он не ответил, подхватил меня под руку и довел до калитки. Прихрамывая, вернулся к мотоциклу… взревел мотор.
– Арлен! – крикнула я. – Это были вы? Там, с капканом?
Ответ остался в дыме умчавшейся машины.
Прошло два дня после ночного приключения. Я оставила без ответа вопросы, где ночевала в грозу, но постоянно думала о загадочном спасителе, замке за холмами и мотоциклисте Арлене Эшли, нашедшем в лесу потерянный фонарь.
У Гленны долго не спадал жар, но сегодня утром ей стало полегче, и она забеспокоилась о дочери. «Схожу к ней вечером», – пообещала я.
Мисс Баутер выдала мне жалованье за вычетом разбитой тарелки из лисьего сервиза, сухо и коротко сообщив, что мадам хотела уволить меня за наглость, но она, мисс Баутер, с нею не согласилась. Впрочем, так или иначе, уходить из Хорсли-хауса мне всё равно придётся.
Сегодня разъехались гости, а днем, когда я мыла «тысячу» бокалов, стараясь придать им блеск, в моечную явился мистер Андертон. В шуме воды я не услышала, как он подошёл, и поняла, что за спиной кто-то стоит, по тяжелому дыханию и запаху алкоголя. Я обернулась, но не успела и охнуть, как он прижал меня к краю мойки и начал задирать платье, шаря толстыми руками по бедрам. «Как я не заметил тебя сразу, такую славную русскую курочку», – выдохнул мне в лицо и зажал рот ладонью. «Тихо, сладкая, тихо, все будет хорошо». Где-то раздались голоса, мисс Баутер давала кому-то распоряжения. Он отпустил меня, куснул в шею и шепнул: «Сегодня вечером будешь ждать меня здесь».