Потому что именно этим я и занимаюсь с тех пор, как умерли мама и папа.
Я покачала правой ногой, изо всех сил пытаясь дышать.
– Давай посмотрим его вместе. После моего возвращения. Обещаю. Отложим ненадолго? – сказала я точь-в-точь, как она в ту ночь, когда все пошло наперекосяк.
Лия фыркнула, завязав волосы в пучок на макушке.
– Знаешь, что? Пока ты не ушла на свое загадочное свидание, сделай что-нибудь полезное и принеси мне пачку сигарет с ментолом.
Она кинула мне деньги и ушла на кухню. Да, Лия до сих пор курила. Вот в чем и заключалась самая большая ирония. Я подняла купюры с пола. Проверила время на своем телефоне.
Я уже опаздывала, но не хотела ей отказывать. Более того – я не могла ей отказать. Я сбегала в магазинчик на углу, простояв там в очереди, потом вернулась домой, отдала ей сигареты и прыгнула в поезд.
Когда я добралась до Манхэттена и помчалась по улице в сторону Сент-Пола, мой лоб был покрыт холодной испариной.
Я опоздала на встречу, на которую меня не приглашали, на сорок минут. Но, насколько я знаю Келлана, он меня ждет. Он хотел, чтобы кто-то за него боролся. И этим человеком должна была быть я.
Я бежала так быстро, что ногам было больно. Мне не хватало воздуха. Я резко повернула направо и добралась до кампуса. И остановилась как вкопанная, увидев огни.
Красный, белый и синий кружили в темноте, как карусель. Я увидела две полицейские машины и машину скорой помощи.
Нет.
Нет, нет, нет, нет, нет.
Келлан…
Он решил, что я не приду – что я махнула на него рукой, – и прыгнул?
Я рванула вперед.
Офицер полиции преградила мне путь, подняв руку. Коллега за ее спиной огораживал место происшествия желтой лентой.
– Извини, милая, тебе лучше не приближаться.
– Что случилось?
У меня стучали зубы от холода. Я так спешила, что забыла надеть куртку, когда выходила из дома. И не плакала сейчас только потому, что не была уверена, реально ли то, что вижу.
Коп что-то мне ответила. К ней подошел коллега. Их губы шевелились, но я их не слышала.
Я посмотрела мимо нее.
Я не видела его.
Наверное, он прыгнул с другой стороны. Там, где мы обычно сидели каждый год.
Меня сейчас вырвет.
– …как печально, такой молодой. Еще вся жизнь впереди.
Я наконец-то смогла расслышать слова сквозь гул в голове. Мне хотелось кричать. Рвать на себе волосы. Я сказала ему, что это не верная смерть, и он все равно рискнул.