– Черт, черт! – закричала она, очевидно, не желая успокаиваться до тех пор, пока все в округе не узнают, что она достигла кульминации.
Она кончает. Я смотрю, как она кончает.
Что со мной не так?
Все.
Со мной все не так.
Но если я развернусь, Тейт Маркетти победит, а я не могла этого допустить.
Она обмякла, когда он вошел в нее, кончая сам. Его кульминация была другой. Сдержанной и невозмутимой. Он не выходил из себя. Просто издал легкий, почти вежливый рык, затем отодвинулся от нее, сдернул презерватив и выкинул его в мусорное ведро, стоящее сбоку от стола.
Он потянулся за серебряной коробочкой для салфеток, вытерся – ее интимные места прикрывали его – и застегнул ширинку. Но продолжал смотреть на меня. За все это время мы так и не оторвали друг от друга взгляда.
Женщина медленно приоткрыла веки и посмотрела карими глазами в мои зеленые.
– Какого хера? – вскинула она брови, вытянувшись в струнку.
Тейт, полностью одетый, отступил в сторону. По его виду вообще нельзя было сказать, что он только что занимался сексом. Его щеки не раскраснелись, одежда не помялась. Он выглядел так, словно мог бы войти в операционную и твердыми руками провести операцию на открытом сердце. А вот женщина выглядела так, словно только что вернулась с оргии, длившейся выходные, и забыла принять душ.
Тейт прислонился к столу, засунув кулаки в передние карманы и скрестив лодыжки.
– Чем могу помочь? – он приподнял бровь с леденящим душу безразличием.
Больше не было смысла говорить себе, что со мной все в порядке. Я была на сто процентов готова лопнуть от злости. Я открыла рот, чтобы наорать на него, но потеряла дар речи, когда в кабинет ворвалась секретарша.
Она оттолкнула меня в сторону, как будто я бросилась на него с оружием.
– Доктор Маркетти, мне так жаль. Она сказала, что не будет стучаться в вашу дверь. Она дала мне слово!
– Я и не нарушала слова, – я сердито посмотрела на нее, скрестив руки на груди. – Просто вошла сразу. Без стука.
Поразительно, но он усмехнулся. Я прочувствовала этот низкий смех нутром и захотела прибить этого парня.
– Вы спросили, можете ли помочь, – я снова повернулась к нему. – Можете.
Он одарил меня кривоватой улыбкой, как у Келлана. Я с головой ушла в воспоминания. Стало трудно дышать.
– Слышали что-нибудь о сарказме? – с той же легкой усмешкой ответил он.