Твою же ж… дивизию. Час от часу не легче!
Абсолютно бесцеремонно взяв нераскрытую банку из моих рук – как я понял, во время учебы будущие офицеры (по крайней мере, часть их) общались действительно по-простому, не выкая друг другу, мой товарищ и соратник тут же проделал с ней неожиданную манипуляцию. Так, взяв за корпус банки, он крутанул днище – и внизу банки что-то явственно зашипело, и прапорщик тут же поспешил положить ее на шинель!
– Это что такое?!
Андрей едва не в голос засмеялся на мое неподдельное изумление:
– Ром, да ты что, еще ни разу не видел саморазогревающихся консервных банок? Это же изобретение безвременно почившего Евгения Федорова, Царствие ему Небесное… Банка имеет двойное дно, и внизу расположена емкость с негашеной известью и водой. При повороте корпуса они смешиваются и вступают в химическую реакцию, грея наш с тобой обед.
– Еще не снедаете?
В ячейку спрыгнул Жорж – точнее Георгий, а следом и Степан. Оба прапорщики из числа офицеров, участвовавших в контратаке, после оставшихся на усиление ослабленного участка обороны. Оба, как и Андрей, помогали мне очистить ячейку – и до поры решились остаться в ней же, вместе со мной… Благо, что хоть имена товарищей я подслушал, пока мы работали парами!
Так вот, именно эта пара приятелей представляет собой просто максимально непохожих друг на друга персонажей! Жоржик – настоящий, то есть потомственный дворянин, число которых, кстати, было не слишком и велико в академии, как я понял… В нем действительно чувствуется «порода»: прямой нос, высокие скулы, открытый чистый лоб и серо-зеленые глаза, смотрящие на окружающих с легкой тоской и едва уловимым превосходством. Даже пальцы… пальцы рук у него, как принято называть, «аристократические», пальцы музыканта: длинные, тонкие, изящные… Но, несмотря на мою первоначальную предубежденность, на сноба этот парень все же не тянет и турецких мертвецов помогал таскать на равных с остальными. Да и в бою не терялся – причем, в отличие от большинства выпускников ускоренного курса, этот парень как раз неплохо фехтует.