Если уж ей не быть волшебницей, то она станет учёной. Мара не была гением, но она знала, что уж точно не была глупой. Ей хорошо давались точные и естественные науки. Она уже видела себя за столом в университете, окружённую книгами, графиками и формулами. В этих мечтах она чувствовала себя свободной. Свободной от стирки, от домашних забот, от унижений в школе.
Перекидывая через верёвку ещё одну простыню, она вспомнила, как спорила с учителем физики в прошлом году. Мара была упрямой и не принимала на веру ни одно утверждение, если не могла его понять до конца. Её споры и вопросы раздражали многих преподавателей, но именно учителя физики и химии, несмотря на всю свою строгость, начали её уважать за настойчивость и желание докопаться до истины. Они, по крайней мере, могли оценить её любознательность.
Однажды после очередного спора учитель физики, мистер Рид, подвёл её к окну кабинета и сказал: "Мара, ты споришь не ради того, чтобы доказать свою правоту, а ради того, чтобы понять. Это хорошее качество для учёного. Тебе нужно учиться дальше."
"Да, мне нужно в университет," – подумала она с новой решимостью.
Но тут она вспомнила, как бабушка всегда уклонялась от разговоров о будущем, каждый раз, когда Мара заводила тему о высшем образовании.
"Куда тебе в университет, девочка?" – говорила она. – "Учёная… Лучше бы ты занялась домом, как положено. Всё равно никто не позволит тебе заниматься ничем другим."
Мара ненавидела эти слова. Они звучали так, будто её жизнь уже определена: стирка, готовка, бесконечные домашние заботы, как и у всех женщин вокруг. Её сердце замирало от ужаса при мысли, что её жизнь никогда не изменится, что она будет такой же, как бабушка, и как та женщина, которая когда-то бросила магический мир ради семьи.
Но бабушка была неправа. Если магический мир отверг её, то пускай. Она создаст для себя другой путь.
"Не магия, так наука," – твёрдо решила она, перекидывая последнюю простыню через верёвку.
Она снова видела этот сон. Всё начиналось одинаково, как и множество раз до этого. Невысокая башня возвышалась над ней. Массивная деревянная дверь вела внутрь, её поверхность была покрыта трещинами и следами времени. Ни ручки, ни замка – просто плоская, глухая дверь, казавшаяся неприступной.
Мара подходит ближе, и сердце у неё замирает, как будто она делает это не во сне, а наяву. С каждой своей клеточкой она чувствует, что что-то важное скрыто за этой дверью, что-то, что она так долго искала, и чего её лишили в реальной жизни. Она не понимает, что за сила притягивает её сюда каждую ночь, но ощущает, что это важно. И не только для неё.