А потом вдруг я увидела мужчину с яркой табличкой в руках с моим именем. Он оказался высоким, моложе, чем я его себе представляла, и был достаточно красив, чтобы на него заглядывались женщины. Я никогда не видела настоящих французов, но в его манере держаться сразу почуяла нечто французское. Сама его натура была офранцужена, если можно так выразиться. Впоследствии я убедилась, что тут дело в его убийственном шарме и том очаровании, что он производил на окружающих. Он был одет в лёгкий летний костюм, который очень ему шёл, несмотря на то, что в городе было жарко в начале третьей недели августа.
Не успела я подойти, как он первым заговорил, глубоким, очень приятным голосом с небольшим акцентом, который поначалу резал мне слух. (Впоследствии я поняла, что это я обладательница характерного западного говора.)
– Племянница Роза! Сто лет не виделись! – он раскинул объятия, а потом крепко расцеловал, случайно коснувшись моих губ. Мой нос утонул в шлейфе его стойкого парфюма. – Ты так изменилась! Выросла и, дорогая моя, превратилась в настоящую красавицу. Можешь обращаться ко мне просто по имени. Не такая уж значительная разница в возрасте между нами, да и я ещё не настолько старый, чтобы важничать. Напротив, мне хочется, чтобы мы как можно скорее поладили и стали друзьями.
– Как…, – начала я, но он не дал договорить.
– Как я узнал тебя? Очень просто. Твой растерянный вид сразу бросается в глаза, так что я заметил тебя издалека. А ещё ты очень похожа на свою мать. Она в молодости тоже была такой – глаз не оторвёшь. Впервые в Нью-Амстердаме?
Я кивнула. Мне стало приятно, что он так отозвался о маме.
– Так я и думал. Ничего, скоро ты привыкнешь к большому городу и его небоскрёбам. По-первости это немного пугает, но быстро пройдёт. Верь мне. Когда-то и я ступил на ту же дорогу, что и ты сейчас.
Я снова кивнула. Не признаваться же мне вслух, что он абсолютно прав, и я не чувствую себя достаточно легко и свободно здесь и сейчас.
Дядя перехватил мой чемодан с лёгкостью, с осторожностью забрал коробку с пластинками, и я с сумкой последовала за ним к выходу. Он с ловкостью лавировал между прохожими, а мне с трудом удавалось не отставать и при этом стараться не столкнуться с растекающейся в разные стороны толпой. Никогда не видела такого скопления людей в одном месте. Всё же я зазевалась и сильно толкнула пожилого господина. Пришлось извиняться за свою случайную оплошность, но он только одарил меня сердитым взглядом и исчез прежде, чем я в достаточной мере высказала свои сожаления. Дядя обернулся, заметив мою задержку, и покачал головой. Когда я снова приноровилась к его шагу, он произнёс: