Глава III
«Страсти по Матвею»
– Когда в твоем уничиженьи,
Судьба невольно приведет,
Тебя с несчастьем в столкновенье
Нарушив кротости обет.
Ты истины не премолчи,
Несчастье смело обличи.
Враждой его пренебрегай
И никогда не унывай…
Слышал шептание женского незнакомого голоса… Сквозь волокна мешковатой ткани увидел тусклый солнечный свет. Руки туго связаны за спиной. Я лежу на чем-то твердом. Тошнит сильно. Осознав, что столько часов на лице перетянута толстая мешковатая ткань, впал в панику… одновременно удивляясь живучести человеческого организма.
– Когда родня твоя и другиии
Тебя покинут, изжденуууут
Забыв приязнь твою заслу…
Я закашлялся, перебив ее не нарочно, думал сейчас задохнусь. Она подошла ближе.
– Тебя забвенью предадут, – прошептав коснулась плеча.
– Кто ты? Снимите мешок, я сейчас умру.
– А что, не держит эта жизнь?
– Развяжите, – на выдохе прохрипел. Ловкие пальцы развязали веревку на шее, резко стянули мешок с лица, меня тут же стошнило на подушку. Я, сплевывая остатки рвоты со слюнями, пытался поднять голову, но тщетно, так как лежал почти на животе, лишь упираясь локтем на бок.
Она присела на корточки, ее глаза пересеклись с моими. Они наивно улыбались, затем на лице засияла коварная улыбка с оскалом…
Я, умываясь в своей рвоте, слегка приподнял лицо.
– Ты кто такая? – прошептал ей в лицо.
– Ты мне не нужен, только твое сердце.
– Ты сектантка? – застучали мои зубы… Она расхохоталась. Глаза ее становились зловещими. – Cущ, ты слышал?
– Что? Cущ? – ее злорадная улыбка исчезла с лица.
– Как ты оказался в этом никому неизвестном тоннеле? – поднялась она и стала расхаживать по непонятному мне помещению, похожему на курятник, стены которого были похожи на брус.
– Путешествовал.
Она резко подсела и ехидно вгляделась в глаза. Я точно видел их, эти карие глаза. Где, где? Прищурил свои, всматриваясь.
– На кладбище, ты видел меня, не томи пустые мысли… – прошептала она, практически не шевеля губами, буквально считав мои мысли.
– Кто ты? Наверное, чокнутая соседка бабушки?
– Баааабушки… – наполнились ее глаза гневом. – Костяяя?
– Что? Нет…
– Сброд старухи Нагаи… Кожа тонкая, полупрозрачная – пена молока. От тепла плавится. Глаза просвечиваются, ясных оттенков: серых, голубых, зеленых. Волосы, колосья овса, ржи, пшеницы. Высокие, стройные, словно тополя, ясени и березы. Взгляд волчий, орлиный, ястребиный. Мало овечьей крови вкусили?