Его руки сорвали платье, и оно с шелестом упало на пол, оставляя Майю перед ним в одних только тоненьких трусиках.
Он грубо впился в её губы, терзая их и покусывая. Нагло, властно, он раздвигал их и толкал язык внутрь. Майя застыла, позволяя ему хозяйничать им у неё во рту.
Он водил языком по зубам, облизывал и покусывал её губы. И каждое его движение было лишено нежности, свойственной ему и этому вечеру в целом.
Муж поднял её под ягодицы и бросил на кровать.
Лепестки роз, которыми украсили для них брачное ложе, осыпались на пол и Майя слышала их удары об пол, словно они сделаны из стекла.
Он забрался сверху, раздвинув её ноги в стороны. Она попыталась сдвинуть их и отползти от него, но он схватил её за шею и вжал в матрас, шепча на ухо:
– Хорош ломаться, папочка тебя уже не спасёт.
По щекам текли бесшумные слёзы, а в нос ударил запах алкоголя, которым был пропитан её муж.
Он отодвинулся, рассматривая её обнаженное тело. Майя задрожала под его взглядом, краснея от того, что он видит абсолютно всё, а она даже не могла прикрыться, боясь двинуть рукой.
Нервно сглотнув, она взглянула в его чёрные глаза. И его лицо скривилось:
– Не с таким видом ты должна в моей постели лежать, жёнушка.
Он резко перевернул её на живот и прижался своим телом, вминая в кровать.
Майя лежала, рассматривая узоры на обоях, пока муж грубо вторгался в её тело, не давая привыкнуть, успокоить боль, что пронзала тело.
Внизу живота всё горело, глаза заливали слёзы, а рот приоткрылся, выпуская бесшумный крик.
Первая брачная ночь закончилась грубым изнасилованием. И лишение действенности, которую она хранила для того самого, не принесло ей ничего похожего на удовольствие. Сплошная боль и чернота.
Майя почувствовала, как тело мужа обмякло и он скатился с неё, лег рядом и заложил руку за голову:
– Если ты надеялась, что будет иначе, спешу тебя огорчить. Так будет всегда, потому что мне на тебя глубоко плевать. Как и твоему отцу, раз он выдал тебя за меня замуж.
Майя не поднимала головы от подушки, которая вся намокла от её слез. Она чувствовала, как что-то липкое и вязкое течет по бедрам. И как колотится сердце, которое он растоптал и изорвал.
– Привыкай к замужней жизни, принцесса! – бросил он и вышел из комнаты на балкон. Совершенно голый, он оперся на перила и с наслаждением закурил.