Когда ты перешагнула порог легкости, оставив за спиной беспечность – бесшабашность, когда во многом ты уже моралист, то тут вам распишитесь, хрущовка, а там место и на кладбище. Она не хотела хрущовку. Не хотелось на пенсии. Не хотела, как все. Любила простор. А ведь ей скучно и обидно, что балы да маскарады, яхты и вечерние платья проплывают мимо, по другому полушарию, в другом измерении. Может, она родилась не в то время? Может, в то, да не в том месте? Может, все проще и не стоит смотреть на устоявшееся, как на неизменное? Может, бросить вызов судьбе. И тыква превратится в красный мустанг с открытым верхом, а ее скороходы в туфельки?
В институте их педагог по психологии, выявляя характерную схожесть темпераментов свел «золушек» с проституцией, почитательниц «снежных королев» с экстремалками. Поднятая на лекции тема, породила дебаты с профессором, участие приняли и те, кто привычно спал. Кто бы что ни считал, она золушка, которая превратится в королеву. Может миром не править, но судьбой – ее право. Будут балы и фейерверки. Разные страны.
Избыток. Дом без соседей через стенку. Известной будет. Она постарается.
Прошло полгода. Ушла с работы. Развелась. И началась новая жизнь. Правда, без жезла в руках. И развернула она ее на сто восемьдесят градусов. 90-ые. Многие, уйдя с кабинетных служб, в бизнес вошли с капиталом. Она в отличии от них первые шаги начала с картошки. С зарей по полям гоняясь и догоняя, ругаясь и торгуясь с руководителями совхозов-колхозов Западного Казахстана. КАМАЗами через три области пошли длинномеры до Туркмении. Заработала за осень, но физическое истощение уложило в больницу.
Декабрь 93-го. Деноминация. В одно утро миллионы сгорели. Друзья с администрации помогли спасти, что успели. Она ехала из больницы. Серое небо скрыто темными заслонами. Промозглая стужа и ветер пробирали насквозь. Казалось, люди и машины те же. Но, изменение чувствовалось.
Квартира сияла чистотой, с кухни дразнил аромат чеснока.
– Похудела. Ты пока добиралась, все остыло, – слышалось из спальни, куда Жека унесла сумку с вещами. – Заберу белье в прачечную. Ты что молчишь? Из-за денег? Хорошо, не все сгорело. Жека шла по коридору. – Весь город носится с паспортами по старикам с инвалидами. На человека сотку меняют, с записью в паспорте, что ты кровные обменял. Во что документ превратили? Теперь не рубль называется, а таньга, и не выговоришь.