С другой стороны, сравнивать себя и тех, кто живет уже миллионы, а то и миллиарды лет, было нецелесообразно. За такую невероятно длинную жизнь Духи могли несколько раз изменить моральные принципы, которые им подходили, придерживаться совершенно любых точек зрения, менять их как перчатки. Случайный секс в таких условиях даже не был стоящей внимания философской проблемой.
Может быть, Шин почти понимал такую простую концепцию.
Но то, что он увидел во взгляде Духа, даже при всей галантности и учтивости, мысль о том, чтобы кто-то воспринимал Лану как сексуальный объект, выводила Шина из себя.
Был ли он больше обеспокоен этим фактом, или тем, что Лана выбрала не его, или тем, что она не стала слушать. Или даже тем, что мир вокруг как-то слишком просто смотрел на вещи, в то время как он сам задумывался над ними чаще, чем стоило бы.
Шин не знал, что из всего беспокоило его больше, но то, что беспокоило – факт, с которым он не знал, как бороться.
Шин не до конца понимал, что собирается сделать.
Провести рассудительную беседу? Ну, это не имело смысла.
Запугать? Кого? Существо, у которого была половина силы вселенной? Смешно.
Выпустить пар? Возможно.
У него не было четкого представления о том, что именно он хочет сделать. Только существовавшее на чистых эмоциях неутолимое желание, напоминающее предвкушение мести. Шин глубоко в душе понимал, что окажется заведомо проигравшим, что он уже, можно сказать, один раз обжегся, ощутив на себе результат необдуманного поступка, но лучше от этих знаний не становилось. Они совершенно не помогали ему остановиться.
Добавляла огня в его пламя ненависти (возможно, это еще была не полноценная ненависть, а только недавно возникшая неприязнь) Лана, которая никак не реагировала на попытки Шина объяснить, что он не хотел оскорбить или задеть её своими действиями. В самом деле, он предпринял целую одну попытку, а потом Лана демонстративно сложила руки на груди и перестала с ним разговаривать. С тех пор прошло всего несколько дней, но если бы не другой факт, то Шин бы продолжил спокойно сидеть в комнате, гипнотизируя стены.
Лана ни разу не отказалась от своей затеи подружиться с Духами, Шин также замечал её в компании Духа воздуха (и он также упорно не стремился называть его и их всех по имени в то время, как Лана охотно использовала ощущение “дружеского настроя” от использования имен), и они вместе выглядели, словно так и должно быть. Опять же, опуская часть с великими существами, просто смотря со стороны, Шину казалось, что они – совершенно обычные, ничем не примечательные люди.