– Да, сама поговорю.
– Попробуй сперва с сокоординатором-два парой слов перекинуться наедине. И начни с того, что тут нашли жизнь. – Старпом в поисках поддержки повернулся к ветеринару. – Самую близкую по логике развития к нашей… – Ветеринар одними глазами показала, что так и есть, и он продолжил увереннее: – Вот. А потом уже про гибель паренька скажешь.
Он помолчал и добавил задумчиво:
– По сути, по его смерти мы и поняли, что тут есть жизнь. Это тоже можно сказать сокоординатору-два.
Капитан заметила на лице старшего инженера задумчивую улыбку. Она уже успела выучить её значение, поэтому сразу спросила:
– Что у тебя?
– Да вспомнил… Нам рассказывали, почему космические корабли дальних маршрутов такое дерьмо до сих пор. Нет статистики причин аварий. Морские суда можно было поднять со дна, много очевидцев спасалось. Самолеты или находили в виде обломков, или изучали вернувшиеся из боя и укрепляли те места, где не было пробоин. От обратного шли… Ну, вы поняли. А вот с космическими кораблями… От обратного не пойдешь: слишком сложная система, всё не улучшишь. Экипаж гибнет или пропадает весь. А сами корабли… Поищи в космосе, ага. Вот и улучшаем потихоньку то, что не критично. А что приводит к серьёзным катастрофам – это загадка вечная.
Капитан уже хотела подогнать старшего инженера, тот явно вёл к чему-то более актуальному, но он то ли сам подошёл к этой теме, то ли уловил недовольство:
– И я вот думаю. А сколько из не вернувшихся кораблей потому и остались непонятно где, что натыкались на такую вот… – он кивнул на дверь прозекторской, – …жизнь? Мы удивлялись, что вся уже известная так отличается от нашей… А может, та, что нам близка, просто не отпускает экипажи домой? А?
Неловкое молчание, повисшее после его слов, было для капитана ещё тяжелее той тишины, что давила на неё в прозекторской. Но старший инженер опять заговорил:
– Капитан, можно я со своими ребятами помогу ветеринару? Всё равно нам взаперти сидеть, пока ты не объявишь о гибели пацана… А так хоть полетаем. Мы не устали, правда. Да если бы и устали… Лучше что-то делать, чем сидеть по каютам и вспоминать… Такой труп.
1
Холод будто облепил моё тело и сросся с кожей, превратившись в сдавливающую боль. Пламя горелки подёргивалось, словно танцуя на ветру, и от его движений темнота вокруг казалась живой, а потому была особенно пугающей. Но перекрывать газ я не спешил: без огня станет ещё страшнее. Как в детстве, когда гасил свет и словно давал монстрам, прячущимся в бездонной черноте, разрешение кинуться на тебя и… И что сделать?